Цвет боли. Подчинение. Эмилия Витковская

отстранилась, водянистая улыбка дрожала на ее губах.

      – Я буду ждать отчета завтра, как и Чесси. Я не буду спать сегодня, потому что беспокоюсь о тебе. Я просто надеюсь, что ты знаешь, во что ввязываешься.

      – Я тоже, – пробормотал Ева. – Я тоже.

      ГЛАВА 3

      Марк Корбин припарковал свою машину у Дома и мгновение сидел, снова задаваясь вопросом, почему он здесь сегодня вечером. Обычно в годовщину смерти Роберта Марк проводил день – и вечер – с Евой. Не то чтобы он не проводил с ней много других дней, но в первые две годовщины смерти Роберта он провел весь день с Евой. Держа ее. Утешая ее. Поддерживая ее.

      И это был его личный ад.

      Стыдно быть влюбленным в жену своего лучшего друга. Он жил с чувством вины за весь брак Роберта и Евы. Роберт знал. Он догадался, хотя Марк изо всех сил старался никогда не показывать свои чувства. Но его лучший друг был проницателен. Он знал его лучше, чем кто-либо другой. Они были не просто деловыми партнерами. Они были близки, как братья, хотя Марк не существовал в аду, который Роберт и Кайли пережили в детстве.

      Семья Марка была полной противоположностью семьи Роберта. Родители Марка были по-прежнему влюблены друг в друга так же сильно, как и сорок лет назад, когда поженились. Марк был одним из пяти братьев и сестер, средним ребенком. Два старших брата. Две младшие сестры, которых избаловали и защищали их старшие братья.

      Сплоченная семья Марка сбивала Роберта с толку с того момента, как он впервые встретил их. Он не знал, как реагировать на нормальную, хорошо приспособленную семейную обстановку. Семья Марка приняла Роберта и Еву, когда Роберт женился на ней. И даже Кайли, хотя она была более замкнутой и более осторожной с его большой семьей, чем Роберт.

      Марк снова вздохнул и вышел, направляясь к входу в Дом. Сегодня он даже не был заинтересован в каких-либо действиях, но он был возбужден и на грани. Ева занимала его мысли весь день. С тех пор, как он отвез ее на кладбище и увидел в ней перемены.

      Он не знал, что с этим делать. Она вышла из дома в джинсах и футболке и выглядела такой молодой и красивой, что у него все еще болело сердцепри воспоминании о ней.

      А потом она попросила, чтобы ее оставили одну у могилы, и осталась там, ее губы шевелились, когда она долго разговаривала с Робертом. Когда она вернулась, в ее поведении была заметная разница. А потом эта болтовня о том, что он ей не нужен. Она извинялась перед ним, черт возьми! Извинялась за то, что был чертовым бременем. За то, что отняла слишком много времени и жизни. Черт, она даже не осознавала, что была его жизнью. По крайней мере, он на это надеялся.

      Он поздоровался с человеком, открывшим дверь, и прошел на нижний этаж. Социальные комнаты. Места, где люди встречались, пили хорошее вино, общались, прежде чем подняться наверх в общую комнату или в один из частных люксов.

      Было много красивых женщин, и он поймал на себе немало заинтересованных взглядов. Прошло много времени с тех пор, как он приходил сюда выпустить пар. Обычно после того, как он проводил