Третья сила. Алексей Смехов

с прожилками солнца, листвы.

      Но однажды в простом подмосковном бору

      Он услышал знакомый чарующий свист,

      И помчался вперёд, но трясина вокруг

      Потянула безумца неистово вниз.

      Вот по пояс, по грудь, подбородок поднял:

      Будто тяжкие гири на дно волокут,

      И почудился звон, словно чистый бокал

      Отдавал ему гордый последний салют.

      И стремительный конь показался вдали,

      Вот он ближе и ближе, на помощь летит,

      Чуть касаясь хрустальным копытом земли,

      Выбивает победный и радостный ритм.

      Вот становится рядом, и тот, кто тонул,

      Смог забраться на спину лихого коня,

      И загадочный лес их к себе притянул,

      И вобрал в свою ширь, непрерывно звеня.

      И послышался голос: мы рады тебе,

      Много раз ты нас видел, пытался войти,

      И руками срывал покрывало с небес,

      Потому что лишь вера поможет в пути

      В наш таинственный мир, где поют соловьи

      О неслышной за будничным шумом любви.

      Благодаренье

      Закат безумствует над нами.

      Сливается цветок костра,

      Его оранжевое пламя —

      С тем алым, что несёт заря.

      За это дивное мгновенье,

      За свет небесный и земной

      Я говорю: «Благодаренье»

      Тому, кто вечно надо мной.

      Кто есть основа и причина

      Тепла, заката и огня.

      Кто создал реки и долины,

      Кто бережёт всю жизнь меня.

      За шум волны и птичье пенье,

      Росу на травах поутру —

      Я говорю: «Благодаренье,

      За всё, за всё благодарю!»

      Кентавры

      Эскадроны рубили друг друга, и павшие люди,

      Отделившись от тел, собирались в последний свой путь:

      Кто-то в рай, кто-то в ад – непонятно, что с душами будет;

      Ну а лошади, сбившись в табун, их пытались вернуть.

      Закружили вокруг, предлагая скакать снова вместе,

      С ездоками своими погибшими слиться стремясь.

      Долго рыскали в поле, а после – ушли в поднебесье,

      И летела на Землю с копыт от войны этой грязь.

      В заповедном раю, на возвышенной альфа-Центавре —

      Заливные луга под сиянием сказочных лун,

      И не кони уже, а прекрасные ликом кентавры

      Скачут счастливо вместе, и каждый божественно юн.

      Сверху мальчик, а снизу – игривый смешной жеребёнок,

      Наконец-то мечта о единстве на небе сбылась,

      Обитающий в теле весёлый и чистый ребёнок

      Лишь теперь сознаёт до конца эту вечную связь.

      А когда он на землю вернётся для новых открытий

      И опять кто-то в хаки погонит его на войну —

      Он не станет с размаху рубить эти тонкие нити,

      Меж людьми и конями не сможет порвать ни одну.

      Постепенно поймёт, что и все мы – такие кентавры:

      Разум держит поводья, а тело – норовистый конь.

      На чернеющем небе увидит он альфа-Центавру

      И мелькнёт, словно вспышка