Китаец. Незримая война. Евгений Колесов

есть.

      Он быстро сел в кресло во главе стола и довольно потер ладони, будто заскочил с холоду или собирался добыть огонь.

      – Я помню по Шанхаю ругательное выражение, связанное с этим: цхайбаоцзы, – поделился майор, – переводится «травяные баоцзы», а означает тряпка или размазня. Мол, настоящие баоцзы должны быть с мясом, что-то типа такого.

      – Так, баоцзы мои! – скомандовал генерал-лейтенант. – Майор Гаврилин, подполковник Верхоглядов и полковник Березин, вы свободны. Полковник Назаров, вы останьтесь! Иван Андреевич и Сергей Анатольевич, вы тоже останьтесь, – вежливо приказал Мартов полковникам Крыленко и Минину.

      Когда офицеры вышли, Мартов достал из своей папки с бумагами медсправку.

      – Так, Алексей Петрович, – сказал генерал, обратившись ко мне. – Вы у нас, как я понял, переболели коронавирусом?

      – Так точно, без симптомов все прошло, даже температуры не было.

      – Выходит, бояться особо нечего, а это значит, что мы должны спланировать твою встречу с «Водяным». И полковники нам помогут.

      – Можно просьбу, товарищ генерал?

      Я встал с места.

      – Слушаю.

      – Товарищ генерал, сейчас с этой самоизоляцией все закрыто, мне бы букет роз организовать белых, штук 15, и парочку киндерсюрпризов детям, – обратился я к генералу со своей личной просьбой, понимая, что до глубокого вечера я буду занят. – Деньги я дам, – и я запустил руку в нагрудный карман за портмоне.

      В Древнем Китае даже цвета имели символическое значение. Синий, по представлению китайцев, воплощал покой и мир, красный – буйную радость и счастье, желтый называли цветом государя, он был источником силы и богатства, белый олицетворял скорбь. Здания оркашивались в строгом соответствии с этой символикой. Крыши императорских построек ожидаемо были желтыми, крыши пагод в парках и садах были, как правило, синего цвета. Значение придавалось и расцветке одежды. Так, когда император молился небу, он был одет в одеяния голубого цвета, при молитве земле – желтого, солнцу – красного, луне – белого. Супруге нравились белые розы, жили мы не в Китае. Поэтому я решил пренебречь символизмом цвета и порадовать жену.

      – Считай, что сделано, не надо денег, – генерал показал жестом, чтобы не доставал портмоне.

      Он вышел на 5 минут и по возвращении подмигнул, мол, «оки-доки». Я поблагодарил генерала за заботу, и мы продолжили.

      – Иван Андреевич, въезд в Китай для иностранцев сейчас закрыт, как нам миновать эту сложность? – обратился генерал к резиденту ГРУ в Китае в недавнем прошлом.

      – У нас есть тоннель из Градеково в Суйфэнхэ, может, по нему? – предложил Иван Андреевич.

      – Нет, – резко ответил Минин, – лучше забросим с парашюта. Или лучше из пушки выстрелить? – не успел он договорить, как оба полковника рассмеялись, словно ждали этого целый день.

      – Ха-ха-ха, Петросяны, – я махнул рукой и отвернулся вполоборота от стола.

      – Не обижайся, полковник, мы в шутку, – Минин обошел стол и