Амулет Золотого Льва. Книга вторая. Владимир Андреевич Жариков

а деньги? – напомнил Петрович.

      – Какие деньги?

      – А на какие, по-вашему, шиши я там всю эту музыку закупать буду?

      – Дык-э… У тебя же есть золото.

      – Золото мое. А вы, как концессионеры, должны сделать свой вклад. Ты, магейшество, насколько я понимаю, на данный момент неплатежеспособен, запишем тебе в долг, а ты, Фрол, гони-ка половину камушков.

      – Ух, грабитель! Экспроприатор трудовых сбережений! – ворчал Фрол, развязывая узелок.

      – Слова-то какие мы знаем!

      – На вот, и трех самоцветов хватит с тебя…

      – Четыре давай! Вот, теперь все, желайте мне ни пуха, а я вас посылаю к черту. Ну-ка, мальчик, прочитай эти слова. Читать-то умеешь?

      – А как же!

      Сиреневый всполох осветил вечерний берег моря, треск, заглушая прибой, наполнил уши, всех окутала пелена дыма. Петрович и мальчик скрылись в портале, а когда рассеялся лиловый туман, они увидели перед собой интерьер охотничьего зимовья. Оглядевшись, Петрович отметил, что за время его отсутствия избушку никто не посещал. На печке в котелке еще оставалась каша. Жаль водку они с Фролом всю выпили, после такого приключения неплохо бы и расслабиться. Петрович развел в печке огонь.

      – Есть хочешь? – спросил он мальчугана, когда каша немного подогрелась.

      – Ага.

      – Ну садись, наворачивай. Как звать-то тебя?

      – Полуэктом.

      – Редкое имя, не забыть бы. Знаешь что, Полуэкт, подари-ка мне обратно эту штуку. Не игрушка она, вещь серьезная.

      – Пожалуйста, дядя, заберите.

      – Не заберите, а скажи: «Дарю!»

      – Дарю.

      – Так-то вот, – Петрович спрятал амулет в карман.

      Полуэкт уплетал кашу за обе щеки, первое время даже не мог говорить. Потом спросил:

      – Дядь, а вы что, валики для звукоигрателей закупаете?

      – Какие валики, – не врубился Петрович.

      – Ну для звукоигрателей. Валики. Ну, на которых музыку записывают. Вы же сами сказали, что музыку покупать отправляетесь.

      Петрович припомнил, что когда-то был такой допотопный способ звукозаписи. Только у нас эти устройства фонографами называли. Наверное, в том мире ими еще пользуются.

      – Вот что, Полуэкт. Давай-ка помалкивай. Много будешь знать, скоро состаришься. Понял?

      – Ага.

      Ночью Петрович ворочался и долго не мог уснуть, все решал предстоящие проблемы. Операцию по закупке оружия надо прокрутить быстро и без шума, но все равно два-три дня потратить на нее придется. Пацана здесь, в тайге, не оставишь, надо брать его с собой в город. А он простоват да разговорчив, еще взболтнет кому чего лишнего. Да и соседи начнут интересоваться, что за мальчик, откуда? Придумать-то, конечно, можно, мол, двоюродный племянник из Нижневартовска, но все-таки лучше поменьше болтать и что-либо объяснять. Решение созрело на рассвете. Петрович разбудил мальчугана, когда за окошком начало светать.

      – Вставай, Полуэкт, нам скоро надо выходить.

      – Что, уже вставать, да? – паренек сонно потянулся.

      – Знаешь