Какого лешего?!. Николай Николаевич Шмигалев

дружка и уже давно успел обзавестись не только красавицей женой, но и не менее прекрасными дочерями – чаровницами русалками. Тридцать три очаровашки, одна краше другой, хотя и все вроде бы одинаковые. Как любил повторять сам Тритоха – «икриночка к икриночке». И в отличии от болотного ему надо было пристраивать своих многочисленных девчат, которые лет сто уже были как на выданье.

      Между щелбанами и бросками костей у них шла неспешная беседа, которая потугами водяного завсегда склонялась в одно и тоже русло.

      – Да ночка сегодня и впрямь чудесная, – начинал издалека Тритоха.

      – Чего в ней чудесного? Морось да сырь.

      Бульгун метнул пару костей. Те звонко застучали по панцирю и, скатившись на дно, остановились. Выпало шесть и пять.

      – Так в этом вся и прелесть, в повышенной влажности. Я в сушь и духоту плохо себя чувствую даже на дне озера.

      Водяной взял кости и, подув на них, вроде как заклиная, бросил на панцирь.

      Выпало три и два.

      Тритоха скривился. Леший осклабился.

      – А мне начхать. Теперь и подавно. Что теплынь, что волглость, все равно. Так, одиннадцать минус пять получается шесть. Давай свой толоконный лоб.

      Тритоха покорно подставил голову и леший настучал ему щелбанов по разности сумм выпавших костей.

      – Я тебе одну умную вещь скажу, только ты не обижайся! – потирая натруженный лоб, как бы между прочим проронил водяной. – Вот, послушал бы ты паря умного Тритоху, сейчас бы горя не знал.

      – Ты, о чем это, дружище?

      Бульгун вновь подобрал кости и лихо закрутил их на панцире.

      Выпало три и два.

      Водяной приободрился в предвкушении сатисфакции.

      – А о том! – Тритоха не стал лишними словами отпугивать удачу, закрыл глаза, что-то там прошептал одними губами и пульнул кости.

      Открыл глаза и опять скривился – выпало у него три и… один.

      Над озером разнесся гулкий звук очередного щелчка по лбу.

      – А о том, – продолжил водяной прерванную речь, – что жениться тебе надо было и уже давно. Да и сейчас покамест ещё не поздно.

      – Да кому я теперь нужен, без хозяйства, без леса, – вздохнул Бульгун и бросил удрученный взгляд в ту сторону, где за лесом, простиралось болото.

      – Не скажи, – не согласился с ним Тритоха. – Ты леший молодой, с головой, с характером твердым, у тебя ещё все впереди. За тебя, только свистни, любая пойдет. Главное, чтобы жена умная попалась. Умная жена из любого вахлака человека сделает.

      – Вот как раз человека из меня делать никому не позволю.

      – Да это приговорка такая, – пояснил водяной. – Я имел в виду, что в нелюди выведет. Возьмём хоть мою Ундину. Умница, красавица, рукодельница – вылитая Марья-искусница – только с плавниками и перепонками на руках и ногах. Ну чего задумался, метай кости!

      Бульгун рассеяно взял кости и бросил не глядя. Выпало две шестерки.

      – Бульгун ты случаем не жульничаешь?

      – Что, не понял?

      Леший не без участия Тритохи окунулся