Трое против Зоны. Андрей Левицкий

Если посмотреть в бинокль влево, можно было увидеть трубы коксового завода.

      По дороге мы спустились на дно Выработки. Под ногами была земля, но покрытая толстым слоем угольной пыли. Тут следовало соблюдать особую осторожность: любая сработавшая даже в стороне огненная или высокотемпературная аномалия, жарка там или микроволновка, могла превратить тебя в ходячий факел. Или, вернее, в бегающий, орущий, а потом катающийся по земле факел.

      При каждом шаге пыль поднималась в воздух. Она забивалась в ноздри, скрипела на зубах, оседала на одежде. Очень скоро все стали похожи на рудокопов. В какой-то момент мы с Пригоршней, переглянувшись, не смогли удержаться от смеха. Никита пальцем провел по лицу, рисуя зловещие брови и дьявольскую усмешку поперек черных щек.

      Потом черная бескрайняя яма приелась, и все молча шли друг за другом, напряженно оглядываясь по сторонам, обходя подозрительные места. Решено было на всякий случай даже не проверять, есть аномалия или нет, а сразу огибать, чтобы не нарваться на электру какую-нибудь, которая поджарит еще на подходе. Аномалий тут хватало. Из-за необходимости все время петлять путь по дну угольного бассейна занял часа полтора, а то и все два.

      Мы пересекли одну железку, затем другую. Рельсы почти не заржавели: воздух тут был довольно сухой. Толстый слой угольной пыли на земле не позволял произрасти никакой траве, Выработка была безжизненным, голым пространством.

      По мере приближения противоположный склон становился все выше, и теперь можно было различить огромную машину, застывшую посреди черной стены. Это был роторный карьерный экскаватор ЭР-2500, огромный монстр, когда-то с ревом выгрызавший уголь и отправлявший его по конвейеру в вагоны. Железная дорога давно опустела, всю технику отсюда забрали, а это чудовище оставили: то ли сломалось, то ли не успели вывезти. И стоял экскаватор, уткнувшись в склон железным хоботом, – вечный укор бросившим его людям.

      Мы подошли уже достаточно близко, чтобы увидеть на конце стрелы экскаватора ротор – десятиметровое колесо, по ободу которого крепились мощные ковши. Выглядел ротор примерно как колесо водяной мельницы, только вместо воды оно поднимало породу.

      Чем ближе подходили, тем больше деталей можно было разглядеть. Больше всего экскаватор походил на гигантского слона без головы – а огромный хобот выходил прямо из мощного туловища. Правда, хобот и хвост были примерно одной толщины. Хобот – это стрела с ротором, а хвост – отводящая стрела. Экскаватор ротором вгрызался в породу, загребал уголь ковшами и скидывал на конвейер, который сначала шел по одной стреле, хоботовой, перенаправлялся, и уже хвостовая отводящая стрела скидывала уголь в вагоны.

      – Как мы туда заберемся? – спросил Шнобель, кивая на пятидесятиметровый угольный отвал. Задрав голову, наемник разглядывал ЭР-2500.

      Пригоршня вместо ответа начал карабкаться по лесенке. Гусеницы у махины были размером в два человеческих роста, общая высота превышала склон. Немного приподнятая стрела почти упиралась ротором в поверхность