Если вчера война…. Олег Таругин

хотел. Личный вопрос. Какой, извини, не могу сказать. Мы сейчас оба в его власти, но я ему поверил. Похоже, и он мне… то есть нам.

      Лицо Качанова, изо всех сил старавшегося скрыть свои чувства, мгновенно разгладилось, сделавшись не то умиротворенным, не то просто став лицом очень уставшего за день и голодного человека:

      – Да я ничего, в общем-то, не имел… гм, ладно, давайте покушаем, а потом я подумаю, где вас спрятать. Из города только что звонили, мои коллеги уже выехали…

      После обеда – или скорее ужина – сколько сейчас времени, подполковник мог определить лишь весьма приблизительно: наручные часы ему так и не вернули, а внутренний будильник от усталости и вовсе отказывался работать. Качанов снова куда-то ушел. Не позабыв, ясное дело, запереть дверь. Крамарчук же, удобно откинувшись на стуле (понятие «удобства», само собой, было весьма условным), закурил очередную папиросу (какая мерзость, завтра же снова брошу!) и задумался. Точнее, попытался это сделать – испытанное впервые за день ощущение сытости уверенно делало свое черное дело, и мысли подполковника текли все медленнее, с явной тенденцией к нулевой скорости. Итак, похоже, программа минимум по спасению собственной шкуры… и изменению истории СССР выполнена: генерал-майор Захаров отнюдь не мелкая сошка в реальности сорокового года. И ведь никто не поверит, а сам Матвей Васильевич, хочется надеяться, никогда и не узнает, с чего именно начались его воспоминания о генерале – с банальной черно-белой почтовой марки за 4 копейки, выпущенной в семьдесят восьмом году и бережно упрятанной молодым лейтенантом Крамарчуком под обложку кляссера! С портретом, подписью и годами жизни: «Маршал Советского Союза М.В. Захаров, 1898–1972». А кто в те годы не собирал марки? Кто-то автомобили или самолеты, кто-то флору и фауну, а он – известных военачальников. Вот и дособирался.

      Ну а дальше-то уже проще было: курс истории Одесского округа и Великой Отечественной им в училище хорошо читали, да и замполит на своих занятиях любил «знания будущих офицеров проверять», оставалось только напрячься да вспомнить то, что казалось давно и прочно забытым. Плюс немного импровизации, конечно, куда ж без этого? Благо товарищ генерал-майор после виденных танков с прочими бронетранспортерами уже был готов все это услышать и, главное, принять. А дальше… дальше поспать бы хоть пару-тройку часиков – это в ближней, так сказать, перспективе. А в дальней? В дальней все от незабвенного товарища Берии зависит. «Сегодня праздник у ребят, ликует пионерия, сегодня в гости к нам придет Лаврентий Палыч Берия». Во-во, очень к месту вспомнилось. Главное, чтобы не вышло, как в другом стишке, вот в этом: «Лаврентий Палыч Берия не оправдал доверия…»

      Если поверит, если решится и захочет лично разобраться в происходящем (имея в виду и свой интерес, разумеется, тот самый, который ему не дали реализовать в пятьдесят третьем!), все, будем надеяться, срастется именно так, как планировалось. Поскольку иного выхода на Самого не найти. Даже с учетом Матвея Васильевича.

      Мысли текли вяло, еще и папироса, в отличие от привычных сигарет, постоянно