Восток – дело тонкое…. Александр Сорочинский

Володиной участи, долго всматривался в заполненную им же самим анкету, видимо наводя достаточную для прочтения букв резкость во взгляде, прочитал, что там написано, и радостно воскликнул: «О! Врач!».

      Так Володя стал врачом стройбата, и пробыл на этой должности до конца службы. Спирт на протирку места укола новоявленный «эскулап» не тратил, потому что надо было по первому требованию снабжать «огненной водой» отцов – командиров, ставшего лучшим другом – Юрку Королёва с мгновенно образовавшейся вокруг него угодливой свитой, да и себя с товарищами – сослуживцами не обидеть! Кроме того, чтобы не напрягать личный состав, состоявший преимущественно из его бывших земляков из среднеазиатских республик, проблемами со снятием и одеванием одежды, наш «народный самородок – целитель» освоил метод постановки уколов и прививок солдатам из вверенных его «просвещённому врачебному искусству» подразделений, прямо через гимнастёрку! Что самое интересное, за всё время его «лечения», ни у кого из его пациентов, даже лёгкого гнойничка ни разу не образовалось. Да, видимо права народная мудрость, гласящая, что «солдаты не болеют»!

      После окончания службы Володя восстановился в университет и был поселён в общежитие, в одну со мной комнату, Национальный состав комнаты получился разношёрстным. У Володи мать была узбечкой, отец – таджиком, хотя сам он внешне выглядел вылитым славянином с вполне европейскими чертами лица, с голубыми глазами и волосами цвета соломы. Этакий ладно скроенный блондин, любимец университетских девушек. Саша большой был украинцем, мы с Сашей маленьким – русскими. Ну да это сейчас разбирают всех по национальностям, в то время, нас эти вопросы не интересовали, и мы жили дружно. Напомню, шёл 1977 год. Нападки на украинца Сашу большого прекратились после того, как Володя узнал, что тот был в армии ефрейтором, получил всего одну «лычку», которую с него вскоре благополучно сняли за очередную провинность. В результате, Саша большой демобилизовался рядовым. Этим он окончательно ликвидировал Володино недоверие и неприязнь, отчасти – к украинцам – вообще и полностью – к Саше большому – в частности, и растопил первоначальный лёд в их отношениях. Так что атмосфера в нашей комнате в момент незатейливой студенческой пирушки была тёплой, я бы даже сказал – дружеской.

      Стоял тёплый летний вечер, окна нашей небольшой комнатушки были открыты настежь, мы удобно расположились за столом, с нами – гитара, на которой понемногу бренчали я и Саша маленький. Петь же после очередной рюмашки, любили все присутствующие, даже (особенно) те, кто не умел – кому «медведь наступил на ухо». Пели-то ведь не голосом на конкурс, а душой от избытка чувств, для себя! Тем более что на столе стояли горячительные напитки в виде аппетитных запотевших гранёных стаканов с охлаждённой водкой, что не могло не поддержать высокий эмоциональный тонус собравшихся. Застолье с самого начала обещало не разочаровать нас. Оживлённо шла весёлая беседа, вперемежку со студенческими и геологическими полевыми песнями. Спиртное естественно заканчивалось,