Венок Брюсову. Валерий Брюсов в поэзии его современников. Отсутствует

заката

      Горит в руках твоих потир.

      И каплют строки золотые,

      И расцветают, и цветут,

      И ожерелия святые

      Твои жрецы из них плетут.

      Горят уста – гвоздики алость…

      И облеченный в омофор,

      Ты перельешь в стихи усталость,

      Ты перельешь в них каждый взор.

      Как пред Омфалой, нежной, чистой,

      Поник сраженный Геркулес, —

      Так пред тобой, Поэт лучистый,

      Лежит безгранный мир чудес.

      <1906>

      Александр Рославлев

      Учителю

      Валерию Брюсову

      Учитель, в сердце откровенье

      Стрелою огненной впилось,

      И я, как ты, в оцепененье

      Слежу в веках земную ось…

      Ты вскрыл грозящие нам бездны,

      Ты расшатал ее чеку,

      И вот гласит твой стих железный

      Твою суровую тоску.

      Уйдя от гулкого смятенья,

      Слепых чудовищ – городов,

      Ты в своевольном заточеньи

      Смертельно алчешь вечных снов.

      В ночной тиши, мудрец упорный,

      Вкушаешь яды вещих книг,

      В мечтах: то зверь, то дух нагорный,

      То Бога солнечный двойник.

      На миг луч сладостной надежды

      Пустыню мира озарит,

      И вновь устало клонишь вежды,

      Храня спокойный, строгий вид.

      Моя душа встречалась где-то

      С твоей великою душой.

      Тропой тернистою поэта

      Иду, учитель, за тобой.

      <1907>

      Эллис

      Поэту наших дней

      Разуверение во всем!

Валерий Брюсов

      Земле и Небу не простила

      Твоя огромная душа,

      Отвергла все, за все отмстила,

      Грозой безумия дыша.

      Она чудовищной обидой

      Ответила на суд слепцов

      И встала черной пирамидой

      Превыше храмов и дворцов.

      Вкусив смертельного напитка,

      Змеей безумья оплетен,

      Ты не кричишь, сведенный пыткой,

      Как не кричит Лаокоон.

      Упорством всемогущей воли

      Смирив мистическую дрожь,

      Гигант, изваянный из боли,

      Ты башней замкнутой встаешь.

      С улыбкою ты носишь путы

      И дремлешь в темноте тюрьмы.

      Как Гулливера лилипуты,

      Тебя во сне связали мы.

      Над горькой бездной все тревожней

      Твой дух, качаем вещим сном,

      И безнадежней, безнадежней

      «Разуверение во всем».

      Твой путь, созвездья затмевая,

      Влекла огромная звезда,

      Но у дверей заветных Рая

      И ты услышал «Никогда!».

      Ты молвил: «К небу нет возврата!

      Земле молиться не хочу!».

      И в душном капище разврата

      Затеплил красную свечу.

      И все ж, как раб, влечешься к Раю,

      Упав на этом берегу,

      И ты не скажешь слов: «Не знаю»,

      И не помыслишь: «Не могу».

      Но там, во мгле души суровой,

      Где день, как ночь,