Двуликая особа. Маргарита Южина

одобряла Женино решение учиться вечером, ну и со мной особенно общаться не собиралась. А так… С Таней даже разговаривать не приходилось, правда, наслышана о ней…

      Александра послушно старалась как можно полней отвечать на все вопросы, а их у Линчука было немало. Саша искренне считала, что сегодняшний визит ответственного сотрудника – это результат ее похода в милицию и товарищ всерьез работает над делом Захаровой Ирины Николаевны. Линчук полез в портфель, вытащил фотографию и положил перед Сашей:

      – Вы узнаете, кто это?

      Александра взяла снимок, и будто кто-то жесткой рукой перекрыл ей дыхание. Под почерневшими кустами, на голой земле лежала, согнувшись, Таня Захарова с темной полосой на шее. Страшное лицо и неестественная поза говорили больше, чем слова.

      – Это Таня Захарова, – не слыша самой себя, проговорила Саша.

      – Да, она погибла где-то во вторник, вы не могли видеть ее в этот день?

      Александра помотала головой:

      – Я не видела ее уже… уже, наверное, больше недели. Слышала, что Женя с ней собирался ехать на лечение, деньги собрал, думал, что поможет…

      – Видите ли, в чем дело, – Линчук мялся, – в кармане куртки убитой был обнаружен листок из записной книжки… с вашим адресом. Вы не знаете, как он мог попасть к Захаровой?

      Саша растерянно смотрела на следователя.

      – Хорошо, тогда посмотрите внимательно, это копия. Вам не знаком этот почерк?

      Саша пристально вглядывалась в буквы. Никаких особенных петелек, закорючек, четкие, прямые линии, плавные закругления. И все-таки она не могла сказать уверенно, что видит этот почерк впервые.

      – Мне кажется, я видела такие буквы, но точно сказать… Я ведь в школе работаю, там каких только подчерков ни насмотришься… да к тому же здесь написана-то толком только улица, а дальше цифры да сокращения.

      – А сама Татьяна могла это написать? – Линчук пытался помочь.

      – Не знаю, она не училась у нас, только появлялась. Если только анонимка. Понимаете, мы с ребятами журнал выпускаем, у нас перед входом висит здоровый черный ящик для писем, и все, кто хочет, может написать статью, пожелание, все, что угодно, а мы потом достаем с кружковцами эти письма, ну и… какие печатаем, какие обсуждаем… Так что если в черный ящик, то, может, и писала… А у них дома разве нет чего-нибудь ее рукой написанного?

      Линчук неопределенно пожал плечами, потом с надеждой еще раз спросил:

      – А сами вы так и не припомните?

      – Нет, наверное.

      – А вы не собирались с Татьяной встречаться?

      – Зачем? Я же вам говорила, что мы с ней практически не общались.

      – Хорошо, у нас могут возникнуть новые вопросы, нам, вероятно, придется еще встретиться, вы не собираетесь уезжать?

      Аркадий Юрьевич выяснял что-то еще, и, когда наконец за ним закрылась дверь, Саша взяла сигарету и опустилась на стул. Голова совершенно ничего не соображала. Убитая Таня под черным кустом, ее собственный адрес… Что могло связывать с ней эту незнакомую девчонку? Кто написал этот адрес – сама ли Таня