Загадка последнего Сфинкса. Наталья Солнцева

лицом. Мне уже не по зубам!»

      – Почему Игорь не женится? – спросил он. – Голубых наклонностей за ним не замечено… Может, с потенцией проблемы?

      – Не похоже, – покачала головой Санди, и пышная копна ее тициановских волос томно всколыхнулась. – С этим у него все в порядке. Он спит с натурщицами, но платит им за молчание. Создает вокруг себя ореол этакого целомудренного сластолюбца. Дескать, женщин он раздевает исключительно на картинах, предпочитая эстетическую эротику сексуальной.

      – Откуда ты знаешь?

      – Мы же родственники, как ни крути, – рассмеялась она. – Причем близкие.

      – И ты до сих пор не затащила его в постель?

      Домнина поморщилась:

      – Фу! Как ты вульгарен! Лучше расскажи о Никонове. От какого яда он умер, удалось установить?

      «Уж не собирается ли она отправить пасынка вслед за мужем? – подумал Баркасов. – Только другим путем?»

      – Признаться, я не интересовался… – пробормотал он. – По сути, музыкант умер от удушья. Паралич дыхательных мышц… что-то в этом роде. – Актер погрустнел, вздохнул и глотнул еще водки. – Давай оставим сию скорбную тему. Поминать мертвых на ночь – дурная примета.

      – Как ты думаешь, убийцу найдут?

      – Боюсь, что нет. Улик никаких не обнаружили, насколько мне известно… кроме злосчастной булавки. Подозреваемая номер один – жена, которая имела глупость зайти к Никонову перед концертом. Доказательств ее вины не имеется, иначе ее бы уже упрятали за решетку. Я звонил Олениной, выражал соболезнования… Она в отчаянии. Зятя не вернешь, так хоть доброе имя дочери следует отстоять. Милиция копается в семейном грязном белье… Все, кому не лень, обсуждают эту ужасную драму. Главное – был бы толк! А дело-то, по-видимому, зашло в тупик.

      Баркасов содрогнулся. Он был весьма щепетилен в вопросах личной жизни, не любил давать интервью и на дух не выносил журналистов.

      – Бедные люди! Им приходится отвечать на кучу дурацких, бесцеремонных вопросов! Врагу не пожелаю такого.

      Воображение живо нарисовало актеру допрос следователя, и он снова потянулся к бутылке.

      – Хватит, – возмутилась Александрина. – Терпеть не могу, когда у мужчины стеклянные глаза! Ты скоро под стол сползешь.

      – Н-ни-ког-да…

      – Слушай, кто-нибудь из ваших едет на гастроли на острова? Ява, Борнео…

      – В Индонезию, что ли? К сожалению, география наших поездок несколько иная, – состроил дурашливую рожицу комик. – Саратов, глушь, деревня.

      – Не прибедняйся.

      – В крайнем случае Крым или Сочи. Но сейчас не сезон! А что, прелестнейшая, тебе некуда надеть новое бикини?

      Она наклонилась к его уху и прошептала:

      – Читал стихотворение Пушкина «Анчар»? Кажется, эти деревья растут в тропиках?

      – Ты опять про яд? – отшатнулся Баркасов. – Кого травить собираешься? Надеюсь, не меня? Бог с тобой, Санди! Все, молчи! Больше ни звука! Я ничего не слышал… иначе п-потом ты захочешь от меня избавиться… как от опасного сви… свидетеля…

      Его