Ставка на темного зверя. Светлана Алешина

и притопывать. У него так хорошо получалось, что я бы сама пустилась в пляс, если бы не набитый желудок.

      Все похлопали танцору, и Иван Николаевич заиграл какую-то грустную мелодию. Песня была о том, как солдат скучает на чужбине, – мне вдруг вспомнился родной дом, мой муж Володька. Интересно, как он сейчас там? Знаете, так бывает вечером, когда приезжаешь на новое место. День полон новых впечатлений, о доме даже не вспоминаешь. А когда смеркается, наваливается такая грусть, что хоть обратно беги. Но это ощущение вскоре проходит – человек привыкает жить на новом месте буквально за неделю. Интересно, а почему я не видела детей Крынина, ведь Федосеев говорил, что у него двое ребят?

      – Их сегодня Дима к бабушке отвез, в Юрьево, – ответил Крынин на мой вопрос, – тут недалеко, на машине час езды.

      – Дима везде поспел – и меня встретить, и детей отвезти, – удивилась я.

      – Да, – согласился директор, – он меня выручает. Кабы не он – не знаю, что бы я делал.

      Дима развел руками, всем своим видом показывая – смотрите, мол, какой я хороший. Этот человек мне на самом деле понравился – такой услужливый, приятный в общении. Только уж больно мягкий – слушается Ивана Николаевича, как новобранец генерала.

      Внезапно со стороны далекого соснового бора послышался жуткий протяжный вой. Все вздрогнули – по спине пошли мурашки.

      – Волк, – тихо сказала Оксана.

      – Да нет, что вы, Оксана, это же собака! – возразил ей Федосеев. – Волков уже давно всех перебили.

      – Собака в дальнем лесу? – усомнился Крынин. – Как она туда попала?

      – Да запросто – одичала и убежала в лес. Я встречал таких на охоте.

      – Я не слышала, чтобы собаки так выли, – Оксана зябко поежилась, – уж больно тоскливо.

      – Да уж, – рассмеялся Федосеев, – я не думаю, что ей там весело. Вы бы тоже так завыли, Оксана, окажись вы одна в темном лесу.

      – Ну тебя, Дима! – уже шутливо воскликнула женщина. – Вечно ты что-нибудь приплетешь.

      – Не знаю, – задумчиво сказал Петя-бульдозерист, – волк это или собака, но со мной однажды приключилась такая история…

      – Опять ты со своими страстями! – прервал его Федосеев. – Напугаешь гостей на ночь глядя!

      – Пусть рассказывает, – сказал Иван Николаевич, – интересно у тебя получается, Петр!

      – Однажды, когда я был еще маленьким, со мной произошла такая история. – Глаза Пети загадочно блестели, в них отражалась желтая луна, пробивавшаяся из-за туч. – Я пошел на пруд за кувшинками. Естественно, пошел тайком от матери, ночью. Мы с друзьями поспорили, что у меня рано утром уже будут лежать цветы на столе. Идти было страшно, но отказаться от затеи я не мог – было бы стыдно перед товарищами. Пруд был достаточно далеко от дома, но дорогу я хорошо знал, мы часто ходили туда купаться.

      – Это неужто на Карюхин пруд ходили! – воскликнула Мария Павловна. – Так до него же семь верст, и все лесом!

      – Так точно, тетя Маша, именно на Карюхин! Так вот, – продолжил он прерванный рассказ, – этот