По следам лунного затмения. Алиса Веселова

багеты, опять же, не должны пропасть зря».

      От голодных мыслей Риту отвлекла площадная ругань. Ругались соседки: одна из них поливала цветы и нечаянно пролила на проходившую под окнами даму немного воды. Та не осталась в долгу и незамедлительно просветила неуклюжую, что было бы, если бы вместо водяных брызг у нее из окон вылетали горшки с кактусами. Живо вообразив эту картину, пострадавшая добавила и еще несколько слов, более подходивших для эпизода с кактусом. Завязалась крупная словесная потасовка.

      «В первой главе крепко сбитого детектива, – подумала Лара, дочитав этот эпизод и порадовавшись, что вместе с ним наконец закончилась и Лялина часть главы, – из окна выпал бы труп или, по крайней мере какая-нибудь важная улика. Ну а тут, получается, и впрямь «просто вода» льется!»

      Во второй главе романа Ляля в лице своей героини вовсю кокетничала с работниками таможни – она еще на стадии обсуждения сюжета обещала их очаровать, и ни на йоту не отступила от запланированного. Ладно, пусть ее. Но вот теперь она решила переписать путеводитель по Лондону «своими словами», и слова эти громоздились друг на друга так, что уже и не разберешь, «кто на ком стоял».

      «Проехав ровное, как отглаженная крахмальная скатерть поле для гольфа, за которым простирался парк, далее сливавшийся с диким лесом, взглядам путешественниц и кота предстал во всём своем первозданном величии настоящий жилой замок…»

      «Замок, едущий по полю – каково? – думала Лара. – И всё-то у нее «величественное»! Ну что ж, я сама ее взяла… вот и редактируй теперь!» – сказала она себе.

      Одно из предложений и вовсе скончалось на полуслове – Ляля, очевидно, не сумела сформулировать свою мысль до конца и та повисла в воздухе куцым и беспомощным обрывком.

      «Куда же подевалось ее красноречие? – думала Лара. – В письмах вон как разливается, ни разу не задержалась! Ну, а тут…»

      Закончив редактирование, не выдержала все-таки, осведомилась, откуда взялись все эти скачущие по полям замки, и черные кабриолеты, бросающие рассеянные взгляды на лондонские достопримечательности. «Торопишься, наверное!» – толерантно добавила она.

      «Ах, сестра! – ответила Ляля. – Я хохотала до слез, когда представила такие впечатляющие кадры! Ты молодец! И как ты только догадалась – я там в одном месте никак не могла подобрать адекватное сравнение, пришлось оставить так, а ты взяла и закончила, да еще так удачно… Вот это я понимаю! Все-таки соавторство – это сила, что ни говори!»

      К пятой главе, когда круг персонажей резко расширился, у Ляли обнаружилась еще одна неприятная особенность. Очень она любила, когда персонажи говорят хором. С этих пор в ее эпизодах нередко стали встречаться фразы типа: «Как это удачно, что вы нам посодействовали! От всей души благодарим вас!» – хором сказали… (а далее следовал внушительный для такой синхронности перечень из четырех, а то и пяти персонажей).

      «Хоть бы они у нее это… наперебой говорили, что ли», – недовольно думала Лара, прикидывая, как исправить этот курьез,