Приключения Атреллы. Дорога на Регалат. Андрей Звонков

постройки и сады, сады… еще не цветущие, но уже сплошь покрытые розовыми бутонами.

      Прошло около часа.

      Ирваниэль завозился на диване и, как ни в чем не бывало, продолжил:

      – Сначала поменять название моей должности забыли, а потом сохранили как память и, как говорите вы, молодые, – для прикола.

      Атрелла повернулась к гендеру и кивнула:

      – Действительно, прикольно. Только я это слово не люблю. Меня воспитывал отец, а он очень строгих правил и все школьные молодежные словечки не признает.

      – А мама? – гендер произнес это слово с неожиданным чувством, очень тепло, – в каких вы отношениях?

      – А маму я не помню. Мне сказали, что она умерла в родах от кровотечения. Это случается, почему-то иногда с литариями-лекарями.

      Гендер не отреагировал на ее слова никак, он закрыл глаза и, покопавшись в памяти, предложил:

      – Если тебе интересно, я могу кое-что рассказать о твоем отце, когда он был молод и учился в университете.

      Атрелла подскочила от удивления:

      – Вы его знали?

      – Нет, не знал, – морщины на лице гендера обозначили улыбку. – Но я читал кое-какие документы и кое-что знаю о Витунге Орзмунде.

      Девушка жадно уставилась на престарелого гендера:

      – Расскажите, пожалуйста!

      – Несколько лет назад я получил архивы «Коллегии национального здоровья», – гендер опять повозился на диване, устраиваясь поудобнее. – Так раньше называлось министерство. Фамилия Орзмунд мне знакома, как любому гендеру. Меня заинтересовал этот человек, и я стал более внимательно разбирать все документы, которые прямо или косвенно касались его.

      «Все-таки гендеры не умеют говорить коротко», – подумала Атрелла.

      Заведя речь на любимую тему, Ирваниэль говорил монотонно, будто читал запечатлевшиеся в памяти документы:

      – Вот рапорт полицейского управления Тарборна от пятнадцатого апреля тысяча шестьсот пятнадцатого года… – Атрелла в уме сосчитала, что отцу тогда было, как ей, лет семнадцать-восемнадцать. – Ночью в участок центрального округа были доставлены студенты медицинского факультета И́ндрэ Анко́лимэ, Рели́на Ловинде́рэ и Ви́тунг О́рзмунд. Все трое находились в нетрезвом состоянии. Студенты были задержаны за попыткой пересадки голов кошки и собаки, принадлежавших трактирщику, в заведении которого указанные студенты отмечали сдачу экзамена по оперативной хирургии.

      Атрелла рассмеялась:

      – Папа такой озорник?

      – К рапорту подшиты объяснительные, из которых следовало, что идея и методика операций предложены Релиной. К счастью, трактирщик вызвал полицию, и операция закончилась, не начавшись. «Хирурги» были оштрафованы на десять литов.

      Атрелла хохотала до слез.

      – Этого не может быть! Папа оперировал кошку? – она уже не смеялась, а стонала от смеха. А Ирваниэль сказал серьезно:

      – Гендеры не могут врать, милое дитя. Я рассказываю дословно, как написано в полицейском