Боль Миры. Ирина Евгеньевна Ангелова

уезжали из Уссурийска. Дальнейшего плана действий у Льва по-прежнему не было, зато был горшок то ли с бегонией, то ли с гортензией. Мира держала его на коленях и потихоньку приходила в себя. Он понял это по тому, как она стала отрывать голову от спинки сидения и поглядывать то на Льва, то в окно.

      Нужно сообщить людям Баски о произошедшем, думал Лев. Хотя он понятия не имел, что им скажет, потому что он так и не понял толком, что произошло.

      – Не делай этого, – сказала Мира, и его палец завис над кнопкой вызова.

      – Почему?

      – Баски не любит, когда я помогаю кому-то без его разрешения.

      – Помогаешь?

      Мира сделала радио громче и отвернулась к окну. Лев не был готов закончить разговор.

      – Кто у тебя в Благовещенске?

      Она не отвечала.

      Лев притормозил на обочине и посмотрел на неё.

      – Расскажи мне всё.

      Мира выключила радио.

      – А ты не испугаешься? – в её голосе послышался задор.

      – Я не знаю, что творилось в доме у Баски, не знаю, что ты сделала с той девчонкой. Скорее всего, что-то чудное, потому что ты сама чудная. Но я давно не живу в мире нормальных людей. Я тебе гарантирую, ты меня напугать не можешь.

      Мира погладила засохшие листья цветка.

      – Что за…? – Лев только тогда заметил, что вместо бегонии – или гортензии – из горшка торчала сухая ветка. Он отчётливо помнил, что передавал Мире в руки ярко-розовые цветы.

      – Ну вот, – сказала Мира, – твои гарантии только что рухнули.

      ***

      – Что ты заметил?

      – Так, посмотрим…, – протянул Лев. – Через пять минут с тобой за закрытой дверью еле живой старичок скакал, аки конь, а тебя пришлось уносить, и ты потом два часа не приходила в себя.

      Мира покосилась на него, он не замолкал:

      – Дальше. Я нашёл тебя чуть живой на парковке, когда дед той наркоманки, как безумный, орал, что ты спасла его внучку. Подозреваю, что девчонка теперь тоже скачет, аки конь.

      Мира хихикнула, и Лев заметил, что у неё на лице веснушки.

      – Ты забавный.

      Лев ответил улыбкой.

      – А ещё ты очень наблюдательный.

      – Это правило выживания, – ответил он и поспешил вернуться к главной теме. – Ну, так что? Ты типа целительница?

      – Ты слышал что-нибудь про зеркальные нейроны?

      – Возможно…

      – Если ты увидишь, что я ударила палец об стол, то поймёшь, что мне больно: по лицу, позе, голосу и по твоему опыту ударов пальцев об стол. Так работают зеркальные нейроны – помогают сочувствовать. А у меня с детства особый случай: я «слышу» чужие эмоции слишком отчётливо, даже на расстоянии.

      – То есть это не магия какая-нибудь?

      Она засмеялась, глядя на него со снисхождением.

      – Я не одна такая, нас называют «эмпатами», то есть способными к эмпатии.

      – Ты почувствуешь, если меня будет что-то бесить?

      – Когда я села к тебе в машину в ту ночь, я сразу поняла, что ты слишком уставший, чтобы вести. Просто не стала устраивать сцену перед Пашей.

      Лев сглотнул. Теперь что, придётся