Прощай, Бобров. Интигам Лятифович Акперов

Мария Боголюбова – сквозь зубы процедил Сафонов.

      – Как будто ты не знаешь, с кем я сижу, спроси у своей сестры.

      – Настю не тронь, она тут не причём и не строй из себя умника. И не таких видали. Так вот, Бобров, ты от Марии Боголюбовой держись подальше. Понял? Это мой совет.

      – Слушай, Сафонов. Ты можешь угрожать кому угодно, но только не мне. Я тебя не боюсь и мне всё равно с кем я сижу за партой, или это Мэри, как ты её назвал или кто ещё. А если мне будет не всё равно, так это будет не твоё дело.

      – Хорошо, Бобёр, замётано. Грубоватый ты какой-то, злой, ну да ладно. Все слышали?

      Он повернулся удовлетворённый к своим дружкам.

      – Ты неплохой парень, Бобёр, но я тебя предупредил, чтобы ты держался от неё подальше. Это на всякий случай, чтобы ты потом не говорил, что не знал.

      Бобров понял, что разговор окончен, поднял сумку, бросил ремень на плечо и, ни разу не оглянувшись, быстрым шагом пошёл домой.

      – А он не слабак, этот твой Бобёр, – сказал один из дружков Сафонова, когда силуэт Боброва окончательно растворился в темноте.

      – Он такой же мой, как и твой. Я его знать не знал до сегодняшнего вечера, – раздражённо ответил Сафонов, – это точно, что тебе рассказали про Мэри?

      – Да, и сестра твоя знает, ты бы у неё спросил, что ли. Девчата все в классе говорят, что твоя Машка сохнет за этим вот, Бобровым, чуть ли не с первого класса.

      – Ничего, не засохнет, – обиженно протянул Аркадий. – Ладно, чёрт с ним. Будет мешать, накостылять всегда успеем. Он же сам сказал, что ему всё равно, чего суетиться раньше времени.

      Сева пришёл домой позже обычного. Его встретила встревоженная мать.

      – Что-нибудь случилось, сынок? – с волнением спросила она.

      – Нет, мама, всё нормально, прости, что забыл предупредить. Я сегодня дежурил по спортзалу, пришлось убираться, – успокоил он её. – И не заметил, как время пролетело.

      – Ужин почти остыл, сейчас я его разогрею, – поспешила на кухню Алина Михайловна. – Я ждала тебя, ждала. Несколько раз разогревала.

      – Я не хочу есть, мама, – остановил её Сева. – Не беспокойся, а если захочу, разогрею сам. Иди, ложись спать. Я же просил, не ждать меня, если я иногда опаздываю.

      – Может быть, всё-таки поешь, сынок? – попросила мать. – Мне это не трудно.

      – Нет,– решительно отозвался Сева, – я пойду спать. Устал, ноги гудят.

      – Хорошо, хорошо, – засуетилась мать, – конечно. Пойду и застелю тебе постель.

      – Мама,– тихо попросил её Сева, – а можно я не буду носить чистое бельё в центр.

      – Конечно, сынок, конечно. Я и сама давно хотела тебе это сказать…сама, мне не трудно. И вообще, скоро я брошу стирку, говорят, что скоро санитаркам зарплату повысят, дай-то бог. Я сама хотела тебе сказать.

      – Мам, а Боголюбов хороший человек? – неожиданно для себя спросил у матери Сева.

      – Доктор? Да. Он очень вежливый и сердечный человек. А почему ты об этом спрашиваешь, сынок?

      – Не знаю…так…– Сева смутился и поспешил, – хорошо, мама,