Соблазнить магната. Эмили Роуз

появится шанс заставить ублюдка ответить за гнусные преступления и защитить от него других животных только при документальном подтверждении. Эту кобылу не только били и плохо кормили, она явно содержалась в грязи. Судья должен увидеть, каков ее владелец, иначе этому ничтожеству удастся избежать ответственности. Ни одно живое существо не заслуживает такого обращения! Пожалуйста, Уайет, позвольте мне помочь ей.

      Разве он мог отказать? Отзывы о плохом уходе и оскорблениях были основной причиной того, что он не поместил Сэма в соответствующее учреждение. Кобыла, как и Сэм, заслужила достойное обращение.

      Медленно и осторожно Ханна приблизилась к кобыле и положила ладонь на белую звездочку у нее на лбу. Лошадь дернулась, тряся головой, и почти по валила Ханну, но она не собиралась сдаваться. Она продолжала гладить лошадь и говорить ей ласковые слова, пока та не стала спокойно переносить прикосновения.

      – Только посмотрите на нее. Она заслуживает второго шанса, не так ли, девочка?

      Большие нежные глаза Ханны искательно смотрели на Уайета.

      – Дайте мне две недели. Если анализы не покажут что-то, с чем я справиться не в силах, я докажу вам – и ей, – что она заслуживает лучшей жизни. Кобыла поправится, и кто-то, возможно, захочет взять ее под свою опеку. В худшем случае ее последние дни будут беззаботными. Она будет ухожена и накормлена.

      Уайету не было никакого дела ни до Ханны, ни до лошади, однако слова насчет последних дней задели его. Ведь именно поэтому он купил ферму для Сэма.

      – Две недели. Все издержки оплатите вы, и никакого героизма, – решительно произнес он.

      Ханна расслабилась:

      – Вы еще увидите, какие чудеса способны творить любовь и забота.

      – Я не верю в чудеса.

      Она пожала плечами:

      – Зря. Они случаются каждый день.

      – Это бестолковый оптимистический бред.

      – Он, во всяком случае, лучше пессимизма.

      Завибрировал пейджер ветеринара. Он вытащил его из кармана и нахмурился, прочитав сообщение:

      – Ханна, дорогая, мне нужно ехать. Ты справишься без меня?

      – Мы с Джебом управимся.

      Ханна пренебрежительно махнула рукой в сторону Уайета:

      – Вы тоже можете идти. Я задержусь здесь. Позвоню вам, когда закончу, и, если будет еще светло, вы получите свою экскурсию. Если нет, займемся этим завтра.

      То, что она могла пострадать, обрабатывая раны кобылы, перевесило отвращение Уайета к происходящему, к тому же он не мог представить себе лучшего способа понаблюдать за ней.

      – Я не уйду. Вам придется трудно вдвоем.

      Ханна сдвинула брови. Открыла рот, потом закрыла, будто собиралась спорить, но передумала.

      – Если уж вы настаиваете, тогда сходите в мой офис и возьмите камеру из ящика стола. Вы будете фотографировать раны, пока я готовлюсь накладывать швы. Но не мешайтесь под ногами.

      Ее командный тон напомнил Уайету, что она привыкла к тому, что мужчины ходят перед ней на задних лапках. Ничего, мисс Сазерленд быстро поймет, что он не собирается быть одним из них.