Холодная песня прилива. Элизабет Хейнс

Никогда такого не пил, честное слово. Как будто пьешь божественный нектар и…

      – Чушь, Гэвин! Что ты несешь? Опять накурился? Ты же говорил, у тебя не осталось травы.

      – Родж дал мне затянуться. Но право, ваше высочество, травка не сравнится с этим вот. Глотни!

      – Фу-у-у! Дерьмо дерьмом.

      Хохот пронесся от рубки по всей палубе.

      А тем временем мы с Беном целовались. Бен зажал мое лицо в ладонях и поцеловал меня прежде, чем я успела воспротивиться, сказать «нет», отодвинуться. В поцелуях Бену нет равных. Я чувствовала, как рушатся возведенные мной барьеры, моя решимость, желание сопротивляться. Чего проще – сказать ему, чтобы вернулся попозже. Никто ничего не заметит. В течение часа обитатели марины разбредутся по своим лодкам, Люси и прочие лондонцы наведаются в паб, оттуда отправятся в Рочестер или Мейдстон или даже, если припрет, вернутся в Лондон, причал опустеет, затихнет, и никто не увидит, как Бен возвращается, никому и знать не надо…

      – Бен, так вот ты где!

      Поцелуй прервался. Люси мерила меня свирепым взглядом, словно это моя вина, что ее оскорбили эти грубые люди с реки – парень с безумной копной на голове и девица с фонарем под глазом. А тут еще мы с Беном забились в темный уголок, его губы на моих губах, его рука у меня под блузкой – это ее добило.

      – Остаешься или идешь с нами? – ледяным голосом потребовала она ответа.

      Прежде чем Бен ей ответил, я выпрямилась и шепнула ему:

      – Иди!

      – Но почему?

      Люси уже двинулась дальше, таща с собой всех прочих, в том числе Симону и Карлу. Куда она их денет – в багажник, что ли, запихнет?

      – Почему?

      Я слегка пожала плечами.

      – У тебя другой?

      – У меня теперь другая жизнь.

      Он попробовал снова, улыбаясь своей теплой, нахальной улыбкой:

      – Никто же не требует с нас вечных клятв. Одна ночка, Дженни, чего там! Ты ведь меня хочешь?

      Я невольно расхохоталась:

      – Щедрое предложение, Бен, но я предпочитаю быть сама по себе, чем с тобой, пусть даже на одну ночь. Спасибо!

      Он сдался:

      – Ну, как знаешь. – И двинулся вслед за Люси.

      После объятий, обещаний звонить и писать, ахов и охов по поводу чудной вечеринки и сожалений, что она кончилась, они удалились. Я тоже обнимала каждого по очереди, а речные жители тем временем ударяли по пиву и болтали между собой, доедая приготовленную Лаймом лазанью.

      Я махала им вслед, датчики на берегу уловили движение, и на парковке загорелись фонари, но Люси ухитрилась оступиться и рухнула мордой вниз – повезло еще, что в траву. Малькольм громко захохотал.

      Вскоре поднялись Диана и Стив. Судя по доносившимся из радионяни воплям и выстрелам, то ли дети вылезли из постели и включили на полную громкость видеоигру, то ли их судно захватили террористы.

      Внизу, в каюте, разговор шел уже мирный, без острых тем.

      Джоанна протянула мне бутылку пива.

      – Присоединяйся, – предложила она.

      – Вы уж простите меня за этих придурков, – извинилась я.

      – Да почему же «придурков»?

      – В