Будь моим этой ночью. Кэтрин Смит

куда более трудным делом, чем он мог себе представить. По-видимому, Бог и впрямь решил его испытать.

      Тут внимание Шапеля привлек едва слышный шум за его спиной, уже привычное ощущение чьего-то присутствия накрыло его, подобно волне. Молино.

      – С тобой все в порядке, мой друг?

      Шапель в ответ только пожал плечами. Нет, с ним явно не все было в порядке. Клыки выдавались из десен достаточно, чтобы прикусить внутреннюю часть нижней губы, и он ощущал снедающий его голод.

      Молино поравнялся с ним, и Шапель скорее почувствовал, чем увидел, как его друг раскрыл ладонь. Опустив глаза, он увидел, что тот протягивает ему какую-то бутылочку. Шапелю не нужно было объяснять, что именно в ней находилось, хотя бутылочка вмещала в себя чуть больше крови, чем те пузырьки, которыми его обычно снабжал Молино.

      – Тебе трудно себя контролировать, не так ли?

      – Да. – Шапель протянул дрожавшую руку к бутылочке, и как только его пальцы сомкнулись вокруг нее, им вдруг овладело непонятное ощущение. Нет, не непонятное. То самое ощущение. Выхватив у священника бутылочку, Шапель вдруг со сверхъестественной быстротой набросился на Молино. Вцепившись в его плечи, он увлек его в тень и прижал к нагревшейся за день каменной стене дома.

      Глаза Молино округлились от страха.

      – Шапель, что ты делаешь?

      – Ты искушаешь меня всем этим. – Шапель потряс бутылочкой перед самым носом старика. – Ты ведь знал, чем это для меня может обернуться, не так ли, старина? И несмотря ни на что, привез меня сюда. А это значит, что ответственность за безопасность всех людей в этом доме лежит на твоих высохших плечах. Самое лучшее, что ты можешь сделать для меня сейчас, – это открыть мне вену – или, вернее, позволить мне сделать это за тебя.

      От возбуждения в его челюстях покалывало, на языке выступила слюна.

      Молино встретился с ним взглядом, и Шапель заметил в глазах друга отражение огня, вспыхнувшего в его собственных.

      – Мне очень жаль, что тебе приходится так страдать, но я уверен, ты сам этого не хочешь.

      – Вот как? – Шапель рассмеялся тихо и зловеще. – О нет. Хочу и сделаю. И ты это знаешь.

      – Но ты же не какое-нибудь чудовище. Ты не убийца!

      – Убийца? Я не собираюсь убивать тебя, Молино. Я лишь хочу получить от тебя больше, чем ты давал мне до сих пор, маленький зануда. – Он терял над собой контроль, но почему-то это совсем не казалось неправильным. – Я хочу то, в чем ты до сих пор мне отказывал.

      – Я никогда и ни в чем тебе не отказывал. Это было твое решение – не использовать других людей, чтобы питаться кровью. Твой выбор. Твоя клятва. Неужели ты хочешь вернуться к этому теперь, когда у нас есть куда более важные дела?

      Шапель даже задрожал, пытаясь сдержать себя и не вонзить клыки в шею Молино. Он и сам хорошо понимал – стоит ему попробовать крови сейчас, и он убьет своего друга. Слишком много времени прошло с тех пор, как он делал это в последний раз, и, однажды начав, он уже не в силах будет остановиться. Чтобы утолить жажду, понадобился бы не один человек, а целая группа – как, например, гости