Малавита. Тонино Бенаквиста

Лучано[2], который только что сел на пятьдесят лет в одну из самых суровых тюрем Соединенных Штатов.

      Уоррен хорошо знал, что было дальше, но сделал вид, что роется в памяти. Господин Морван подбодрил его, одновременно любопытствуя и забавляясь. Уоррен спросил себя, не слишком ли далеко он зашел.

      – Его выпустили из тюрьмы, одели в форму лейтенанта американской армии и доставили на Сицилию на подводной лодке в сопровождении типов из секретных служб. Там они имели беседу с доном Кало, который согласился через три месяца подготовить им место для высадки.

      Едва он договорил, как одни бросились к выходу, а другие стали задавать вопросы, изумленные тем, что гангстер смог участвовать в войне на стороне союзников. Уоррен заявил, что больше ничего не знает, темные закоулки истории, конечно, вызывали у него особый интерес, но некоторые детали он предпочитал обходить молчанием. Когда ребята спрашивали у него, что же стало с Лаки Лучано, Уоррен услышал другой вопрос: может ли бандит оказаться в учебнике по истории?

      – Если вас это интересует, есть куча интернет-сайтов, которые обо всем этом рассказывают, – сказал он и направился к выходу.

      Господин Морван на минуту задержал его и дождался, когда класс опустел.

      – Это твой отец?

      – Что мой отец? – почти выкрикнул Уоррен. Зачем ему понадобилось рассказывать про подвиги самого Лучано, его второго кумира после Капоне? Сколько раз предостерегал их Квинтильяни, что, каковы бы ни были обстоятельства, необходимо избегать рискованных тем: на все упоминания о мафии и ее американской ветви коза ностра, отделившейся от сицилийской, налагался формальный запрет. Вздумав пускать пыль в глаза одноклассникам, Уоррен, возможно, обрек свою семью на новые скитания, и это спустя месяц после того, как они распаковали чемоданы.

      – Говорят, у тебя отец – писатель и поселился в Шолоне, чтобы работать над книгой о Второй мировой войне. Это он тебе рассказал?

      Мальчик ухватился за протянутую соломинку: отец спасал его от провала. Отец, неспособный запомнить даты ни Второй мировой войны, ни рождения собственных детей, отец, неспособный нарисовать контуры Сицилии или даже сказать, почему Лучано получил прозвище Лаки – Счастливчик. Титул самозваного писателя спас его сына от промашки.

      – Он объясняет мне разные штуки, но я не все запоминаю.

      – А что стало с Лучано потом?

      Уоррен понял, что ему не отвертеться.

      – Он основал гигантскую героиновую трубу, которая до сих пор орошает все Соединенные Штаты.

* * *

      В конце дня Магги нашла в себе мужество заняться приготовлением барбекю, на которое Фред созвал всю округу. Разве есть способ лучше познакомиться с людьми, Магги? Войти в их круг, стать своими. Ей пришлось признать, что первый шаг навстречу соседям избавит их от большой доли недоверия и создаст благоприятный климат. И все же она подозревала, что мужу хочется опробовать на публике свою новую идею фикс:

2

Чарли Лаки Лучано (настоящее имя – Сальваторе Лукиниа) – глава нью-йоркской мафии.