Чего вы хотите? (сборник). Роман Сенчин

кроме меня, никого, и Ирина присаживается напротив. Поднос кладет на соседний стол.

      – Всё ходишь? – спрашивает с сочувствующей, но и, кажется, снисходительной полуулыбкой.

      – Да, хожу… А что еще делать… Вариантов немного…

      Вообще-то говорить не о чем. О прошлом что нужно, мы сказали и рассказали друг другу уже давно, что не нужно – не скажем никогда. Канва нынешней жизни нам тоже известна подробно. Конечно, какие-то детали мы друг от друга утаиваем (Ирина, скорее всего, ничего не знает о Наташе, точнее, о моих визитах к ней, а я не знаю, есть ли у нее секс с кем-то помимо меня), но если я прихожу в «Прибой» и пока меня встречает Ирина в своей форме официантки, значит, никаких существенных событий ни с ней, ни со мной не произошло.

      – А у тебя какие планы? – задаю ответный вопрос. – Свободна вечером?

      Ирина пожимает круглыми, наливными плечами:

      – Сегодня футбол. Должен собраться кто-нибудь. У нас бокал пива бесплатно. А потом… – Она делает паузу, словно бы определяя, необходима ли ей уже близость с мужчиной или можно еще потерпеть. – Закончится поздно, одна мысль будет, как до кровати дошлепать.

      Я покачиваю головой. Вожу ложкой в тарелке. Есть сейчас как-то неловко. По́шло, что ли… Не нахожу ничего лучше, чем ляпнуть:

      – Что за футбол-то?

      – «Арсенал» – «Барселона». Лига чемпионов.

      – М-м! На это должны прийти. Команды знаменитые. Месси, Аршавин…

      Губы Ирины снова потянулись в неопределенной полуулыбке. Она кивает на тарелку:

      – Ешь. А то остынет. – Поднимается. – Сейчас пельмени принесу.

      Я выпил рюмку водки. Похлебал солянку. Колбасы и мяса не в обиду. Сытная. Но, кажется, не совсем свежая. Или маслин слишком много… Искал, искал, что бы сказать Ирине новенького, такого, чтоб она засмеялась, оживилась хотя бы. Снова мелькнула мысль наврать, что я разбогател… Хмыкнув, отогнал ее, еще закинул в себя несколько ложек.

      Ирина вернулась с пельменями. Поставила тарелку по левую руку от меня, но не рядом, чтоб не мешала.

      – Ир, – сказал я, чувствуя, что она сейчас пойдет к барной стойке.

      – Да? – бесцветный отклик.

      «Я люблю тебя… Не могу без тебя жить… Давай поженимся… Давай я продам квартиру и уедем», – прощелкали в мозгу фразы, и ни одну из них я не смог произнести вслух. Не потому, что не решался, а просто… Просто знал, какой будет реакция. Эта ее полуулыбка, но уже не странная, а однозначно насмешливая. Которая вполне может стать знаком: та ниточка, что связывала нас, рвется навсегда… В какой-то песне есть слова: «Женщины, которых, как реки, не повернуть вспять». Когда женщина по-настоящему начинает тебя презирать, ее расположение ничем уже не вернешь. Лучше уж пусть остается как есть. Несколько раз в неделю буду приходить сюда и обедать, раз в месяц-два Ирина будет оказываться на час-другой в моей квартире…

      – Ир, – говорю вслух. – Я сегодня приду на футбол. Можно?

      И она невесело, но без всяких полутонов улыбается. Это действительно улыбка.

      – Да конечно! Буду рада.

      Я