Признание. Чарлз Тодд

за него.

      – Спасибо, преподобный.

      Дверь закрылась, священник возвращался в алтарную часть, его шаги гулким эхом отдавались в пустом храме.

      «Он был влюблен в девчонку, чье фото в том медальоне», – сказал Хэмиш, когда Ратлидж шагал по узкой полоске травы к своей машине.

      «Кто, Моррисон?»

      «Ну да, священник».

      Ратлидж вспомнил грусть в глазах священника, когда он сказал, что Рассел охотно женился бы на Синтии Фаррадей. Рассел, конечно, больше подходил ей, чем сельский священник. Возможно, это объясняет, почему Моррисону трудно оказалось говорить о ней.

      Он остановился, достал ручку и в тишине услышал шепоты в траве. Легко было представить себе людей, спрятанных в зарослях камыша; местами заросли оказались выше мужчины среднего роста. Ратлидж понял: здесь трудно найти кого-то даже в двадцати футах от того места, где стоишь. Вот почему поиски миссис Рассел шли с таким трудом.

      Они поехали в сторону Фарнэма.

      Кто же был тот человек, который явился к нему в кабинет, заявил, что он – Уайат Рассел, и признался в убийстве Джастина Фаулера? Более того, кто убил его самого через двенадцать дней? Связаны ли как-то два этих события? А может, в прошлом жертвы имелось что-то еще, приведшее его к смерти?

      Хэмиш заметил: «Ответы на твои вопросы наверняка знает та девица из медальона».

      «Да, вполне вероятно. Разыскать ее – еще одна непростая задача».

      Внимательно глядя на дорогу, чтобы не пропустить поворот, о котором говорил Моррисон, он увидел его с левой стороны в трех четвертях мили от церкви. Повернул, проехал через Фарнэм, затем повернул прочь от устья реки к фермам и пастбищам, одержавшим победу над болотами. Хозяйства были небольшими, но с виду вполне процветающими. На лугах мирно паслись молочные коровы. Фермерам здесь хватало и зерна, и сена для кормов. Он видел зеленые ростки пшеницы на дальнем поле, которые шевелились от легкого морского бриза.

      Найдя ферму Бразерсов, он повернул на ухабистую тропку, ведущую к дому. За домом располагались старый амбар и несколько хозяйственных построек.

      Ратлидж постучал, но дверь никто не открыл. Выждав немного, он обошел дом с тыла и направился к двери черного хода. На заднем дворе он увидел женщину в черном платье, видавшем лучшие дни. Она стояла в проволочном курятнике и насыпала корм для цыплят, которые толпились у ее ног. Когда Ратлидж показался из-за угла, она вскинула голову и смерила его настороженным взглядом.

      К такому выражению у жителей долины реки Хокинг он уже начал привыкать.

      Впрочем, женщина вполне вежливо спросила:

      – Чем я могу помочь вам, сэр?

      – Доброе утро. Моя фамилия Ратлидж. Я ищу миссис Бразерс.

      – А на что она вам, когда вы ее найдете?

      – Я ищу всех, кто знал семью, жившую в усадьбе «Берег». Священник церкви Святого Эдуарда, мистер Моррисон, сказал, что миссис Бразерс когда-то служила там горничной.

      Кивнув, женщина опорожнила миску, которую держала на сгибе локтя, вышла из курятника и заперла за собой