Бой под Талуканом. Николай Прокудин

кусками.

      – Э-эх, Гурбон! Идешь на поводу у лейтенанта. Этих замполитов отстреливать нужно, а ты ему самое лучшее обещаешь.

      – Зачем отстреливать? Лейтенант Ростовцев – очень хороший человек, пулемет помогал нести в горах, разговаривает часто по душам, к медали представил, значком наградил, в гости собирается приехать. Нет, не надо другого, он еще и в партию принять обещал.

      – Вот видишь, Игорь, как дела обстоят! Не получится.

      – Гурбонище! За значок продался?

      – Нет, не продался, а сагитирован!

      – Ник, ты что творишь? Из «басмачей» коммунистов лепишь? А зачем тебе, Гурбон, в партию нужно?

      – Как зачем? Денег у меня нет, папы богатого нет, калыма нет. Вернусь домой с медалью или орденом, да еще партийным, очень быстро директором ресторана стану, – и, довольный, он заулыбался еще шире.

      Плотно пообедав и слегка вздремнув, мы принялись усовершенствовать оборону. Вокруг БМП вырыли ячейки для стрельбы лежа, насыпали брустверы спереди и по бокам, пушки развернули в разные стороны.

      Я взял Якубова-младшего, и в сумерках мы отправились устанавливать «растяжки». К двум РГО привязал ниточки и протянул их через тропу, идущую к каналу. Хорошая граната для «сюрприза» сразу взрывается при падении, без всякого временного замедления.

      Такой же «сюрприз» поставил и на тропе, ведущей в сторону кишлака, метрах в ста от него. Лишняя предосторожность не помешает. Надо было и в винограднике «сюрпризы» понатыкать, но какой-нибудь наш засранец еще голой задницей зацепится, вот будет неприятность-то!

      Ночь стояла прекрасная: теплая и тихая. В десанте спать очень душно, и я лег под яблоней, разглядывая свои любимые звезды. В темноте кто-то возле самых ног пробежал, шурша листвой, и осторожно подошел к моему лицу, громко фыркая и любопытно принюхиваясь.

      – Кыш, брысь, зараза! – испуганно заорал я, и дремота мгновенно улетучилась.

      Существо испуганно метнулось в сторону, за ним побежал Свекольников.

      – Что случилось? – продирая глаза, спросил из БМП Игорь. – Чего орешь?

      – Ужас, привидится же такое сквозь сон! Только чуть-чуть задремал, а перед глазами стоит рожа черта. Большие уши, длинный нос, глазища черными пуговками, и обнюхивает мою физиономию.

      – У тебя, наверное, крыша поехала. Скажешь тоже, черт. Наверное, крыса хотела поужинать кусочком твоего длинного носа.

      – Жаль, что ты свой большой шнобель на траву не положил.

      Тем временем Витька метался по кустам, с громким шумом и треском ломая ветки.

      – Поймал, поймал! – заорал радостно солдат.

      – Витька, на кой хрен нам крыса, шашлык из нее делать будешь? – поинтересовался Марасканов.

      – Это не крыса, а ежик, товарищ старший лейтенант.

      – Какой еще ежик? Я что, ежей никогда не видал? Нос у зверя длинный, как у дятла, урод какой-то, – удивился я.

      – Это, товарищ лейтенант, пустынный ежик. Я таких зверьков у нас в Самарканде видел.

      С этими словами солдат протянул мне панаму,