Серебряная пуля. Виталий Гладкий

– словно дверца «мерседеса». Я критически посмотрел на изрядно потертую обивку двери, коротко хохотнул – ай да старикашка! верно говорят, что в тихом омуте черти водятся, – и спустился на свой этаж. Все, для меня эта история закончилась, думал я, попивая на кухне вискарь. (Что такое крохотная рюмашка коньяка для русского человека? Всего лишь затравка.) Пусть теперь Африкан сам распутывает эту таинственную историю. У меня своих проблем хватает.

      Как же я ошибался!

      Глава 2

      Солдат удачи

      Я еще спал, когда в дверь кто-то настойчиво начал звонить. Нужно сказать, что мой сон после коньяка Африкана и почти полной бутылки виски, которую я высосал как-то очень незаметно, предаваясь размышлениям и воспоминаниям, напоминал детский. Да и уснул я словно в детские годы – в девять вечера. Уснул, будто провалился, едва голова коснулась подушки. Что на меня так повлияло, сам не пойму. Обычно я торчу в Интернете до двух, а то и трех часов ночи, а потом дрыхну едва не до обеда.

      Кто бы это мог быть? – думал я, прыгая на одной ноге, чтобы попасть другой в штанину спортивных брюк. Мать в такую рань никогда ко мне не приезжала, а остальных родственников я видел раз в год, на каком-нибудь празднике типа именин. Они не очень меня привечали. Виной тому был мой острый язык. Иногда я мог ляпнуть такое, что всем становилось неловко. Вот не любит наш народ правду-матку, и все тут…

      Открыв дверь, я невольно отшатнулся. Передо мной стоял Африкан, изменившийся до неузнаваемости. Казалось, что за ночь он сбросил килограмм десять веса и настолько же лет постарел. Старик превратился в Кощея Бессмертного, каким его показывают в мультиках, – кожа да кости. Только глаза Африкана горели как у человека, страдающего похмельным синдромом, который никак не может наскрести денежек на опохмелку.

      – Алексеюшка, ты уж извини, что разбудил… – Африкан сразу подметил, что я прямо из постели. – Но у меня есть большая просьба. Я буду тебе чрезвычайно признателен…

      – Елпидифор Африканыч, о чем базар! Всегда готов вам помочь. Вы же знаете.

      – Да-да, знаю. И очень ценю твою доброту.

      Действительно, я не раз исполнял мелкие поручения старика: отвозил на своей машине его постельное белье в стирку, а ковры в химчистку; когда был продовольственный кризис, закупал ему продукты мешками – гречку, рис и сахар, летом привозил арбузы и дыни… Оно и понятно – старик с его слабыми силенками конечно же не мог таскать большие тяжести. А мне это ничего не стоило – не на своем же горбу переть. Правда, все это я лично поднимал по лестнице, но только до двери его квартиры.

      – Вот… – Он приподнял вместительную клеенчатую сумку, которую держал в руках. – Это моя Аида… – Тут старик всхлипнул, но не заплакал, только скорбно вздохнул. – Нужно ее похоронить. Достойно похоронить. Мне что-то неможется, поэтому, будь добр, сделай это ты.

      «Может, еще и отпеть ее в церкви?» – едва не сорвалось у меня с языка, но я вовремя задавил на корню неуместный в этой ситуации сарказм и ответил:

      – Конечно-конечно, сделаем.

      Я