Серебряная пуля. Виталий Гладкий

не только лакали виски (в основном пили за упокой наших боевых товарищей), но и пели жалобные песни, что называется, «со слезами на глазах». Нам казалось, что негромко… И вообще, мне хотелось побыстрее выпроводить незваных гостей, чтобы они не узрели похмельного Пеху. В таком состоянии он неуправляемый и может нагородить черт-те что.

      Ну да, фиг я угадал…

      – А что это за мордуленции, Алекс? – раздался хриплый голос, и Пеха нарисовался в дверном проеме как ясный месяц.

      Конечно же он был в одних трусах и при своем амулете, который в сочетании с православным крестиком смотрелся несколько дико. Судя по отсутствующим глазам, ему или сильно хотелось в туалет, или – что более вероятно – похмелиться.

      – Милиция, – ответил я коротко.

      – О! У тебя что, ментура в корешах ходит?

      – Люди пришли по делу, – сказал я с осуждением.

      А мысленно взмолился: «Пеха, вали в сортир!

      Или куда еще. Только подальше от кухни».

      – Угу… – Пеха глубокомысленно кивнул. – У тебя сто грамм найдется?

      – Откуда?

      – Понял. Слышь, брателла! – обратился он к Васечкину, сразу определив, что мент в штатском выше участкового по званию. – Сгоняй в магазин. Это рядом. Душа горит. Возьмешь две бутылки вискаря: одну мне, одну вам. Сейчас принесу деньги.

      – Минуту! – остановил его майор. – Как ваша фамилия, гражданин? Предъявите документы!

      – Во дает… – Пеха засмеялся. – Откуда я их достану? Из широких штанин? Так это запросто… – Он засунул руку в трусы.

      – Петр! – рявкнул я. – Отставить!

      – Слушаюсь, товарищ старший сержант! – Пеха дурашливо козырнул, прикрыв голову ладонью левой руки – изобразил головной убор.

      – Это мой армейский друг, – объяснил я майору. – Петр Николаевич Симаков.

      – Документы! – Похоже, майор завелся; видимо, ему очень не понравилась выходка Пехи, который был еще не вполне трезв.

      – У тебя есть что-нибудь? – спросил я Пеху.

      – Найдем. Читательский билет в областную библиотеку сойдет?

      – Кончай дуру гнать! – Я разозлился. – Хочешь попасть в обезьянник?

      – Ни в коем случае! Уже бегу.

      Пеха принес изрядно помятый паспорт. Интересно, где он его держал? Наверное, так думал и майор, потому что исследовал документ с необычайной тщательностью. Во время проверки Пеха был спокоен, как слон после водопоя, – паспортные данные у него были в полном порядке.

      – Что вы делали в квартире гражданина Богданова? – спросил майор, остро глядя в похмельные глаза Пехи.

      – Виски пил, – ответил тот, безмятежно улыбаясь. – Чинно и благородно. Даже без девочек. Мы отмечали встречу. Не виделись с самой армии.

      А потом спали. Между прочим, в разных спальнях.

      – Понятно… – Майор окинул взглядом крепко сбитую фигуру Пехи, сплошь покрытую шрамами (ему на ранения везло куда меньше, чем мне), и смягчил тон. – Где-то в районе полуночи вы ничего подозрительного не заметили?

      Вопрос адресовался нам обоим. Пеха пожал плечами, а я озвучил его ответ – весьма аккуратно:

      – Мы