Кто кем побежден тот тому и раб. Отсутствует

чтобы сердца ваши не отягчались пьянством (Лк. 21: 34).

      Кто, называясь братом, остается… пьяницею… с та ким даже и не есть вместе (1 Кор. 5: 11).

      Вино глумливо; и всякий, увлекающийся им, неразумен (Притч. 20: 1).

      Не упивайтесь вином, от которого бывает распутство (Еф. 5: 18), но вразумляйте бесчинных… поддерживайте слабых (1 Фес. 5: 14).

      Грозное слово святителя Иоанна Златоуста о пьянстве

      Хочешь ли знать, как пьяный бывает хуже бесноватого? Бесноватого все мы жалеем, а от этого отвращаемся… Но терпит пьяный то же самое, что и бесноватый: так же кружится, так же приходит в исступление, так же падает, так же извращает глазные зрачки, так же и трясется, лежа на земле, испускает изо рта пену и уста его наполняются невыносимым зловонием.

      Особенно же тяжело то, что эта болезнь, полная стольких зол и производящая столько несчастий, даже и не считается виною… Пьяный жалок более мертвого. Этот лежит бесчувственный и не может делать ни добра, ни зла, а тот способен делать зло и, зарыв душу, как в могиле, в своем теле, мертвым являет свое тело… Пьянствующий человек не может войти в Царство Небесное.

      Страшный соблазн

      «Что за жалкий тот христианин, который ждет не дождется, чтобы выпить, погулять, чтобы, подобно псу, поваляться в своей блевотине! Где тут христианство?

      Один татарин стал читать Святое Евангелие, которое ему так понравилось, что он решил было перейти в православную веру. Но увидев, как православные пьянствуют и безобразничают, остановился и подумал: «По Писанию у православных вера хороша и свята, а по их делам – никуда не годится». И остался в магометанстве.

      Вот как мы работаем своему Господу: отгоняем от Него ищущих спасения людей!» (Стенной лист Александро-Невского общества трезвости).

      Благодатное врачевство против пьянства

      О пьянство-окаянство! До чего доводит оно своих неразумных приверженцев! Сколько добрых и честных людей сгубило оно, сколько семей разорило, сколько сирот пустило по миру оплакивать грехи родителей да свою долю горькую! Начинает человек с малости: пьет сначала для здоровья, после тяжелых трудов, – ну и довольно бы с него одного стакана, за то и Бог не осудит трудящегося в поте лица. Так нет же! Надо выпить для дорогого гостя, для приятеля, – и это бы еще не беда, если б было изредка да умеренно, а то ныне – праздник, завтра – похмелье, а там, смотришь, уж и привык, втянулся, пьет уж один и, чем чаще, тем больше, и с собой уж не может сладить: его так и тянет к вину; и вот он доходит до запоя, до страшной болезни, когда его испорченный желудок требует вина уж без меры, без перерыва, и – Боже мой! – кто ж не знает, чем все это кончается?

      Мудрость земных врачей отказывается лечить таких несчастных: против запоя нет средств у них, нет лекарства; и нет больного несчастнее пьяницы! Всякий другой больной находит себе хотя какое-нибудь утешение: его жалеют, о нем заботятся добрые люди; да если даже и люди покинут его, он все же может сказать себе: «Так Богу угодно, поделом мне, окаянному! Накажет Бог, да и смилуется!» И в этой преданности