Девонширский Дьявол. Дмитрий Безуглый

этих словах Ройл как-то странно потупил взгляд.

      – Бог мой, – воскликнул Аттвуд. – Пойманный сейчас у них?

      – Ну да.

      Доктор посмотрел на инспектора, который и без того все понял.

      – Они же убьют его! Почему вы не привели его сюда?

      – Я… я хотел, но… парни не дали, – бормотал Фармер.

      – Черт вас дери! Я же приказывал не чинить самосуд!

      – Потому я и прибежал к вам.

      – Живо к экипажу! Фармер, вы с нами! Показывайте дорогу!

      Профессор и Гален Гилмор бегом направились к карете сэра Валентайна, за ними бежал Ройл. Преподобный Олдридж в эти секунды шептал про себя слова молитвы. Как только двое мужчин оказались внутри кареты, а сын пекаря вскочил на козлы рядом с кучером, инспектор заорал «Гони!».

      – Оставьте молодого человека, Гален, – успокаивающе произнес доктор Аттвуд, видя, что полицейский не находит себе места от злости. – Порка бессмысленна. Тем более, его надо благодарить за то, что он сообщил нам сию новость. Еще можем успеть остановить безумие.

      – Я уже имел возможность видеть гнев толпы и его последствия, – возбужденно ответил Гилмор. – И не имею ни малейшего желания наблюдать такое вновь.

      – Надеюсь, и не придется.

      Экипаж мчался по мостовой, скрип колес разрезал ночную тишину улиц. Карету кидало из стороны в сторону на поворотах и кочках под крики кучера «Но-о-о! Пошли! Пошли!». Вскоре до ушей Гилмора и Аттвуда стали долетать отдельные обрывки голосов. Доктор выглянул в окно. Впереди стали заметны огни факелов.

      – Осталось недолго, – проговорил он, хотя в душе его усиливалось нехорошее предчувствие.

      – Это здесь! – крикнул Фармер, когда шум десятков мужских голосов, что-то выкрикивающих и улюлюкающих, стал совсем отчетливым.

      – Давай!

      – Получи, сволочь!

      – Вот тебе!

      Звуки ударов были настолько отчетливо слышны, что инспектор скривился.

      – Мы опоздали, Валентайн.

      Экипаж резко затормозил, и Гилмор буквально пулей вылетел из кареты.

      – Остановиться! – во все горло заорал он. – Приказываю остановиться!

      Картина, представшая глазам полицейского из Скотленд-Ярда и доктора Аттвуда, оказалась поистине ужасающей. Не менее двадцати разъяренных мужчин сбились в кучу, по центру которой на земле валялась в буквальном смысле слова уже бесформенная куча мяса и костей, некогда бывшая человеком. Десятки ног, обутые в тяжелые сапоги, методично месили тело незнакомца, и каждый удар был настолько силен, что звуки вплоть до хруста костей и вылетавшего из легких воздуха разносились далеко от этого места. Одновременно с сильными ударами ботинок десятки рук тыкали горящими факелами в тело на земле. Слабые стоны были едва слышимы и заглушаемы ревом яростной толпы, а руки пойманного беглеца уже безвольно болтались, не в состоянии закрывать голову от жестоких ударов. Алая кровь брызгала в стороны, заливая камни мостовой вокруг, вымазывая обувь и брюки праведных убийц, чей гнев был совершенно неконтролируемым.

      – Приказываю!