Дети Силаны. Паук из Башни. Илья Крымов

закончил купание, обтерся полотенцем и оделся. Себастина время от времени пытается штурмовать ванну, ибо считает, что всенепременно должна обслуживать меня и во время купания. Я крепко держу эту линию обороны, купание – время одиночества. Но, конечно, когда я выхожу, она уже ждет на пороге.

      – Луи просит разрешения подавать ужин, хозяин.

      – Пускай начинает, буду через минуту.

      – Следуя букве этикета, еда не должна ждать вас, но вы должны ждать еду.

      – Тогда пусть не подает, мне нужно в кабинет.

      Позади послышался визг и звук глухого удара. Что оставило нас совершенно равнодушными, ведь Мелинда всегда поскальзывается, когда заходит прибрать в ванной. Единственное, чего я боюсь, это то, что она ударится головой.

      Открыв дверь кабинета, я громко вскрикнул:

      – Замрите!

      Красновласая тани замерла с рукой, протянутой к полке, на которой рядом с книгами у меня лежала духовая трубка.

      – Не трогайте дротики, тани, пожалуйста.

      Она покорно убрала руку.

      – Они отравлены?

      – В каком-то смысле. – Я смог войти в кабинет, чувствуя, как сердце продолжает колотиться. – Эту вещь привез мне из дальнего путешествия один мой знакомый. Доракия, знаете, где это?

      – Нет, мой тан, – неуверенно сказала она, – впервые слышу.

      – Доракия – одна из многочисленных колоний Мескии на раскаленном южном континенте Ньюмбани. Да, у империи там огромные владения, даже в сравнении со всеми остальными державами Севера. Но даже мы мало знаем о непокорных народах, живущих в глубине земель, которые мы так самонадеянно провозглашаем своими! И в тех диких землях живут совершенно дикие разумные существа. Эти дротики оттуда. Тот, кто привез их, сказал мне, что на кончиках этих дротиков дремлют злые духи. Лоа. Они дремлют в ожидании крови, и как только они ее испробуют, то замучают страшным образом того, чья кровь их пробудила. Это магия диких шаманов, заклинателей духов, птиц и зверей.

      Она, внимательно дослушав мои разглагольствования, обернулась и бросила на сувенир новый взгляд.

      – Это правда? Про духов?

      – Я не знаю. Но я знаю, что не хочу знать.

      – Мне не верится.

      – Почему? Вы разве не догадываетесь, на что способен настоящий маг?

      Она нахмурилась:

      – Сказать по чести, я нет, тан л’Мориа. А вы?

      – Я обязан знать такие вещи. Магия может стать орудием преступления, а это сфера моих интересов. Но есть и другая магия. Когда я служил в Малдизе, я и не такое видел… – И тут я резко себя оборвал. Мне стало стыдно, ведь подобно какому-то полоумному старику, я чуть не начал рассказывать об ужасах войны! И кому! Прелестной тани, которую я даже не знаю! Что же мне рассказать ей? Как боевые маги Мескии превращают вражеские роты в лужи кипящего мясного бульона? Это, по меньшей мере, поступок, достойный идиота. – Тани, а что вы делаете в моем кабинете?

      – Простите, тан, но мне никто не