Плывун. Александр Житинский

больничного подвала, этой последней отчаянной Родины, после которой уже ничего, лишь вечный покой.

      И он был услышан. Нарастающий подземный гул поднялся снизу, пол качнулся вместе со стенами, так что Пирошников вновь упал на тахту и пустая бутылка от кьянти гулко покатилась по паркетному полу.

      Это продолжалось мгновение, но было замечено всеми домочадцами.

      Глава 10. Подвижка

      Пирошников выскочил в коридор, успев машинально взглянуть на часы. Была половина восьмого вечера. Первое, что он увидел в коридоре, была стоящая на карачках рядом с упавшим стулом Софья Михайловна. Она теперь имела обыкновение задерживаться после окончания работы на полчаса, на час ввиду крайней своей общительности и в надежде быть приглашенной в гости к кому-нибудь из домочадцев. И действительно, попадала на чаепитие, а то и на ужин к сестрам из «Галатеи», тоже проживающим рядом со своим салоном, или к ветерану подводного флота, капитану первого ранга в отставке Семену Израилевичу Залману, крепкому еще старику, любителю Омара Хайяма.

      Итак, Софья, охая и стеная, ползала по коридору, пытаясь подняться. Пирошников помог ей, в то время как из многих дверей в коридор высыпали галдящие домочадцы. Молодая мамаша Шурочка Енакиева промчалась мимо к лифту, прижимая к груди годовалую дочь.

      – Владимир Николаевич, видите, видите! – чуть не плача запричитала Софья.

      – Что я должен видеть? – рассердился Пирошников.

      Дверь напротив открылась, и на пороге возникла Дина, как всегда, одетая с иголочки, спокойная и загадочная. Она с каким-то торжеством посмотрела на Пирошникова и произнесла лишь одну фразу:

      – Что и требовалось доказать…

      Софья между тем закончила свою тираду.

      – Вы подписку читали? Подписывали? Там было сказано, было! «Предупрежден о возможных чрезвычайных ситуациях, могущих возникнуть на месте расположения строения в связи с геологическими причинами»! – наизусть процитировала Софья.

      – Какими? – спросил совсем сбитый с толку Пирошников.

      – Геологическими! Землетрясение! Вы под землетрясениями подписались! – голосила Софья.

      Мамаша Енакиева впрыгнула с ребенком в лифт и вознеслась на волю.

      – Не подписывался я под землетрясениями, – сказал Пирошников. Ситуация все более казалась ему комичной, тем более что новых подземных толчков не последовало.

      – Наука умеет много гитик, – с улыбкой произнесла Дина.

      Появившийся в коридоре отставной подводник подошел к Софье Михайловне, учтиво, по-офицерски, поинтересовался самочувствием.

      – Пустяки… – зарделась Софья.

      – Покидать подводный корабль следует лишь в критической ситуации, – пояснил подводник. – Пока я такой не наблюдаю.

      – Я тоже. Закрывайте лавку, Софья Михайловна, – распорядился Пирошников.

      – Сейчас, сейчас, подниму книги, они попадали с полок… – Софья скрылась в магазине.

      – На Северном флоте… – начал моряк.

      – Да