Владимир Храбрый. Герой Куликовской битвы. Виктор Поротников

Александровичем. Однако и допустить, чтобы Михаил Александрович сел князем в Твери, изгнав оттуда своего дядю, тоже никак нельзя. Василий Михайлович – давний и верный союзник Москвы, а микулинский князь нам враждебен.

      – Что же делать, брат? – спросил Владимир.

      – Надо замирить Василия Михайловича и Михаила Александровича, не доводя дело до кровопролития, – ответил Дмитрий. – Я надеюсь на то, что слово митрополита Алексея вынудит микулинского князя отказаться от Вертязина в пользу Еремея Константиновича.

      – Не думаю, что Михаил Александрович подчинится решению митрополита, – с сомнением покачал головой Владимир. – Он же упрямец и честолюбец, каких поискать!

      – Поживем – увидим, – коротко обронил Дмитрий.

      Тверские князья-просители били челом митрополиту у него на подворье в присутствии Дмитрия и Владимира. Митрополит Алексей вынес порицание тверскому епископу, который нарушил старинный закон о наследовании уделов. Поскольку тверской владыка не приехал в Москву, чтобы держать ответ перед митрополитом, на его имя была составлена грамота, где в письменной форме отменялось его судебное решение и было вынесено новое постановление о передаче Вертязина Еремею Константиновичу. Эта грамота была скреплена подписью и печатью митрополита.

      С этой важной бумагой в руках Василий Михайлович и его племянник Еремей Константинович выехали из Москвы в Тверь. Оба пребывали в воинственном настроении, чувствуя за собой ратную силу Москвы, готовую протянуть им руку помощи, если у них дойдет до вооруженной распри с микулинским князем.

* * *

      Видя упрямое нежелание Владимира сочетаться браком с тверской княжной Марией, Дмитрий обратился за помощью в этом деликатном деле к своей тетке Марии Александровне. Та живо смекнула, какими доводами можно сломить упрямство Владимира, в котором помимо вспыльчивости и горячности уже в эти годы был заметен возвышенный образ мыслей. В беседе с Владимиром Мария Александровна сделала упор на то, что не братья Вельяминовы и прочие бояре, а именно он есть и будет впредь главной опорой Дмитрия, князя московского. Со слов Марии Александровны выходило, что не подвернись Дмитрию суздальская княжна, ему поневоле пришлось бы взять в жены княжну тверскую.

      – Ведь Дмитрий заинтересован в мирном соседстве с Тверью, – молвила Мария Александровна, глядя в глаза Владимиру. – Вместе с тем Дмитрию позарез нужен как союзник и суздальский князь, который в отцы ему годится. Дмитрий потому и женился столь поспешно на Евдокии, поскольку ему хотелось окончательно замириться с ее надменным отцом. Любовь занимает важное место в жизни всякого человека, но для князя благополучие его вотчины важнее влечений сердца. Князья зачастую женятся, преследуя выгоду для своего княжества. Так всегда было.

      Мария Александровна напомнила Владимиру про письменный клятвенный договор с Дмитрием, по которому он обязан честно и грозно укреплять власть московского