Без тормозов. Никита Ветров

кто-нибудь?

      Тот подумал секунду и ответил весьма уклончиво:

      – Может, и живет.

      – А хозяева кто? Вы их наверняка знаете – ведь соседи почти!

      Петрович потеребил кончик носа:

      – Знаю, но только это мало чем поможет. Их нет здесь, уехали.

      – Надолго? Когда вернутся?

      – А никогда. Дом они этот администрации оставили. Там и надо спрашивать.

      Вилину удалось-таки вытянуть из этого сумрачного человека крупинку нужной информации. Хоть какая-то хорошая новость с самого утра. Дальнейшее было делом техники: с главами администрации ему уже приходилось иметь дело. Только бы не оказался слишком заносчивым и жадным. А то придется впутывать в это дело продюсера, и плакали тогда комиссионные. Достав из кармана небольшой цифровой фотоаппарат, Руслан принялся снимать заброшенный дом с разных ракурсов, дабы художник-постановщик и режиссер смогли оценить его находку.

      – А что, много таких у вас в поселке? – между делом крикнул он механику. – Я имею в виду заброшенные хижины.

      – Хватает. – Мастер сунул руки в широкие карманы своего комбинезона.

      – А где, подскажете?

      Петрович напряг свою память. Если бы не любовь к отечественному кинематографу, вряд ли он стал бы дальше общаться. Это вообще на него было мало похоже – бросить работу на середине, чтобы целых полчаса торчать на улице и болтать с кем попало. Но чего не сделаешь ради главнейшего из искусств.

      – Кажется, вон тот, с деревянной крышей… да и на следующей улице дворов пять ничейных есть.

      – Здорово! Это просто замечательно! А администрация-то где?

      – Да прямо езжайте, а там, на месте, увидите. Не проскочите.

      – Спасибо. – Настроение рыжеволосого киношника снова поползло вверх. – Громов! Давай, поехали в центр, что-то подсказывает мне – натурные съемки у нас все-таки состоятся!

      Виктор с готовностью скинул с себя поднадоевший автомат, забросил его в коляску и нажал ногой на заводную педаль. Двигатель слабенько чихнул, но запускаться не спешил. Склонившись над раритетной техникой, возрасту которой мог позавидовать любой долгожитель, Громов сосредоточенно принялся проверять контакты. Он в технике разбирался неплохо, с детства сам чинил сначала мопед, потом отцовский «Днепр», потом еще кучу разнообразных механизмов. Вот только с таким мотоциклом раньше сталкиваться не приходилось. На первый взгляд все было в порядке, и Виктор попробовал завести его еще раз. Снова результат оставил желать лучшего. Лишь третья попытка оказалась более-менее удачной: мотор ожил, затарахтел, выпустив из глушителя сизые клубы бензинового дыма, но как только парень тронулся с места – снова смолк. Громов хотел тихо ругнуться, но сдержался. Одна из самых основных заповедей байкера заключается в том, что мотоцикл никогда нельзя ругать. Как говорится, если он у вас плохо заводится или часто ломается, значит, вы его не любите, и он вам платит тем же. Стало быть, бороться с его недугом можно только любовью.

      Петрович молча наблюдал за упражнениями