Соседка авторитета. Кирилл Казанцев

лишь на моем пути. Так вот, Маша – нигилист по натуре и соглашается лишь с тем, что совершенно очевидно. А сейчас в ее голове не совмещался громкий звук и отваливающиеся от стен обои. Я уже не помню, в какое мгновение у меня родился этот экспромт с обоями. Забегая вперед, скажу, что я очень благодарна этой пришедшей мне в голову глупой мысли – объявить свой магнитофон источником «альфа»-частиц.

      Я не люблю громкой музыки и не люблю пари. Но, когда веселье в разгаре, тут пойдешь на любой спор. Трезвому человеку никогда не придет в голову ставить подобный эксперимент, так как ему должно быть совершенно понятно: треск отклеивающихся обоев не будет слышно из-за грохота музыки…

      Эксперимент закончился не треском на стенах, а громким стуком в дверь.

      Почему-то сразу пришла в голову баба Валя с третьего этажа. У нее хроническая бессонница, спит она лишь по два-три часа днем, и музыка ей мешать никак не может. Однако чувство порядка и требовательности к окружающим у этой женщины развито так сильно, что она обязательно остановит прохожего, если тот бросил окурок мимо урны. Прохожий, конечно, к окурку не вернется, зато баба Валя на некоторое время обретет покой – она остановила беспредел.

      Конечно, нужно вести себя более культурно, когда ты празднуешь день рождения, а на улице уже давно наступил следующий день, однако зачем барабанить так сильно? Приготовившись успокоить общественное мнение, я открыла дверь и следом открыла от удивления рот… На пороге стоял он.

      Мой новый сосед. В спортивном костюме, в сланцах и с той же безразличной пеленой в глазах, что и вчера. Разве что с едва заметной поволокой. Наглым взглядом оценив меня с головы до ног, задержавшись на последних на секунду больше, чем того требовалось, он поинтересовался:

      – Я вас не разбудил?

      Понятно, что нет, раз на мне короткое вечернее платье, а на ногах шпильки высотой с Останкинскую башню. Мне пришло в голову, что, когда я в туфлях, а он в сланцах, мы приблизительно одного роста. Понятно, что меня никто не будил, раз я спала до двух, а сейчас возбуждена от вина и танцев. В моей квартире вообще некого будить. Вот они, оба, Маркин и Машкин Тарзан, за моей спиной, возбужденные от водки и твиста. А если кто-то думает, что те шесть, оставшихся в квартире, продолжающих скакать по паркету, спят, то он опять не прав. Сделав в голове такие правильные выводы, я, тем не менее, глупо ответила:

      – Нет.

      – А в чем дело? – Это, наверное, первое, что я услышала из уст Тарзана. Его речь была, оказывается, так же груба и напряженна, как трицепс в ванной.

      – Лариса Инваровна, – продолжал, не обращая внимания на бугрящегося бодибилдера, сосед, – у вас часы в доме есть?

      Меня изумила не суть вопроса – она была понятна, а то, что он помнит мое имя. А мне-то показалось, что тогда он меня даже не заметил…

      – А в чем дело? – возмущенный, что никто не обращает внимание на его выставленную за косяк дельтовидную мышцу, опять вклинился Тарзан.

      А я ответила:

      – Есть.

      – И