На всей скорости. Екатерина Романова

их настежь и явить упомянутую Рябову. Та спешно застегивала верхние пуговицы блузки, что с ее маникюром непростая задача.

      – Черная юбка, – делано расстроилась. – Теряю хватку.

      Босс посмотрел на меня с большим интересом и сделал глоток кофе. Недовольно поморщился.

      – Привыкайте, Андрей Михайлович, я буду заботиться о вашем сердце. Но, если вы не готовы к серьезным переменам, на моем столике такой, как вы любите.

      Мужчина заглянул мне за спину, перевел взгляд на меня, затем кивнул в коридор.

      – Этих отправьте домой, вызовите Суворова и Захарченко, договор подряда необходимо отнести Барнсу, передать лично в руки, затем ко мне.

      Еще раз мазнув по мне взглядом, уже без тени интереса, Майер подхватил со стола второй стаканчик с кофе и скрылся в своем кабинете. Это оказалось даже проще, чем я думала.

      С девицами распрощалась быстро. На коллективное молчаливое желание скрючиться от скоропостижной смерти я не среагировала – чтобы от меня избавиться, необходимо что-то посерьезнее. Но, если откровенно, я им всем одолжение сделала. Скучающе взирая на жалкие попытки соискательниц богатого мужа, извиняюсь, удобного босса с большим… профессиональным опытом застегнуть пуговицы на блузке, я велела им поторапливаться и закрыла двери в приемную. В том, что работа моя – даже не сомневалась. Осталось навести здесь порядок и устроить все под себя.

      Загрузила компьютер. Наверняка Зинаида Федоровна, общавшаяся с этим гаджетом на «ваше высочество, извольте на вас посмотреть и немного потрогать» не защитила информацию паролем. Так и оказалось. Первым делом исправила недоразумение. Вышла в общий корпоративный чат, представилась, пожелала всем доброго утра и успешного дня, заодно вызвала через секретарш Суворова и Захарченко.

      Первый – глава инженерной службы. Ему шестьдесят, еще не стар, но уже и не молод. Они с Андреем Михайловичем в последнее время часто не сходятся во взглядах на развитие новых Аскеров и, есть предположение, лично мое, что скоро тезку знаменитого генерала отправят на незаслуженную еще пенсию.

      Второй – закоренелый шельмец, заместитель Майера. Как и босс, немногим младше сорока, инициативный, без меры наглый, хотя высококлассный профессионал.

      Не прошло и десяти минут, заполненных уборкой на столе и сортировкой текучки, как в кабинет явился упомянутый шельмец. Окинув заинтересованным взглядом все, что торчало из-за стола, то есть мою грудь и отчасти лицо, мужчина нахально улыбнулся:

      – Кто это у нас тут такой сладенький?

      В Европе редко столкнешься с хамством или с приставанием на рабочем месте, поэтому первые несколько мгновений переваривала информацию. Внутри все требовало поставить зарвавшегося наглеца на место, и я даже обернулась по сторонам, намекая, что не понимаю, кого он ищет.

      – Я с тобой, с тобой, – он навалился на мой рабочий стол, уперевшись в него руками. – Алексей Захарченко. Для тебя – просто Леша. Но, – он быстро облизнул губы и, приподняв бровь, проговорил низким голосом: – ты можешь звать