Тень на плетень (сборник). Светлана Алешина

чертовщина с ним случилась.

      – Что? – переспросила я и уже по-другому взглянула на Розенкранца.

      Тот, подняв брови, уставился на меня.

      – Я поняла, что вам нужно, Игнатий… Игнатий Валерианович, – быстро сказала я. – Поняла и думаю, что смогу вам помочь по мере своих возможностей.

      – Буду искренне вам благодарен. – Розенкранц встал и несколько театрально поклонился. – Телефон в визитке указан сотовый, он всегда со мною, так что вашего звонка я буду ждать ежеминутно. И, если позволите, сам нарушу ваш покой… как-нибудь позже…

      – Конечно, конечно, – ответила я, – тем более что, с одной стороны, я не вижу ничего из ряда вон выходящего в вашей просьбе, а с другой стороны, не думаю, что для меня это будет большой сложностью, потом… – Я хотела еще сказать, что этим делом я уже и сама заинтересовалась, но решила все же этого не говорить. А то обрадуется еще, волшебник, и снова зарядит лекцию на час, а у меня уже просто сил нет слушать его разглагольствования.

      Розенкранц еще несколько раз поклонился, шаркнул ножкой и наконец исчез. Я перевела дух с облегчением.

      – Кто это был? – спросила меня Маринка, когда за Розенкранцем закрылась дверь.

      – Потом. Все потом, – ответила я, – что с Ромкой? Рассказывай подробнее.

      – А не знаю я никаких подробностей, – пожала плечами Маринка и села на тот стул, на котором только что восседал декан чего-то там оккультного. – Это все, что он мне сказал. Добавил еще, что гипс ему наложили и согласны отпустить домой. Если мы за ним приедем, то сможем забрать.

      – Значит, едем. – Я встала и вышла из-за стола.

      Маринка взяла визитку Розенкранца в руки и прочитала ее.

      – Ну ни фига себе! – присвистнула она. – Это он был, да?

      – Он, он, – ворчливо ответила я, собирая свою сумку.

      – Так ты ему гороскоп заказывала?! – возмутилась Маринка. – Вот зараза! А мне не могла сказать? Мне тоже надо!

      – Ничего я ему не заказывала! – рявкнула я. – Он сам пришел.

      Я улыбнулась и уже миролюбиво произнесла:

      – Помнишь эту фразу из «Бриллиантовой руки»: «Не виноватая я, он сам пришел!»?

      – И что ему было нужно, если он сам пришел? – не унималась Маринка. Зажав в руке визитку, она бросилась за мною.

      – Он, представляешь, тоже интересуется делом Будникова, – сказала я, выходя в коридор, – говорит, что это все чертовщина.

      – Да это и козе ясно! – с такой возмутительной интонацией вякнула Маринка, что я остановилась на полпути.

      Сергей Иванович удивленно выглянул из-за своего монитора, услышав наши с Маринкой разговоры.

      – Что ясно? Что ясно? – воскликнула я.

      – А ты сама будто не понимаешь! – распалилась Маринка – Сергей Иванович же все рассказал, а выводы сделать из его слов проще простого. Это все покойники!

      Я посмотрела на Сергея Ивановича, он – на меня, и затем мы вдвоем уставились на Маринку.

      – Чего? – медленно спросила я. – Какие еще покойники? Ты ужастиков пересмотрелась?

      – Ну