Тень на плетень (сборник). Светлана Алешина

на меня.

      – Собирай вещички, – скомандовала я, – три секунды тебе на это.

      – Две, – поправила меня Маринка, – я уже устала ждать.

      Мы помогли Ромке встать, повесили ему на плечо его сумку и решили, что до моей «Лады» он пойдет в своем тренировочном костюме – не простудится.

      Пока мы шли по коридору, я постоянно оглядывалась, честно говоря, опасаясь, не преследует ли нас какой-нибудь сюрпризик вроде гоблинов или врача-ворюги, решившегося покуситься еще и на мой диктофон.

      То, что происходило в этой больнице на наших глазах, явно нуждалось в расследовании, объяснении, проверке и в последующем репортаже. Но, как мне казалось, раскопка этих загадок займет времени примерно столько же, сколько понадобилось Шлиману. Слишком уж все было непонятно, но начинать, наверное, нужно было с дома. Все секреты должны были найти объяснение там.

      Мы вышли во двор, и ничего не произошло. Хоть моя машина и не является, разумеется, моей крепостью, но иметь под собою четыре колеса, готовых вращаться в том направлении, куда я скажу, со скоростью под сто километров в час, – успокаивает.

      «Ладушка» стояла на расстоянии пяти-семи метров от входа в корпус травматологии.

      Справа был выезд из больницы. Там же, справа, чуть в отдалении от «Лады», стояла черная блестящая «Ауди» с тонированными стеклами.

      Еще несколько машин попроще – «Жигули» и «Москвичи» – стояли левее моей «ладушки». Наверное, хозяин «Ауди» подумал, что ему неприлично становиться в один ряд с отечественным автохозяйством, и он гордо приземлился в отдалении.

      Как только мы вышли на крыльцо, двери «Ауди» распахнулись, и из нее показались знакомые нам гоблинские рожи во главе со своим комендантом. Комендант выполз с правого переднего сиденья машины, гоблины – из задней двери.

      – Продолжение следует, – пробормотала Маринка. – Явление питекантропов – два.

      – Есть такое впечатление, – так же тихо ответила я. – Достаю свой сотовик и вызываю милицию. Плевать на гордость. Пусть мне будет стыдно. Потом.

      – Какая может быть гордость?! – закричала Маринка. – Жизнь дороже!

      Мы не стали выходить на дорогу, а так и продолжали стоять на крыльце, глядя, как к нам приближаются недавние знакомые. Комендант остался стоять рядом с «Ауди». Он вынул сотовик и, набрав номер, поднес его к голове.

      Взглянув на нас, комендант усмехнулся и повернулся к нам спиной.

      Братки неторопливо подошли ближе, и, не поднимаясь на ступени, поцарапанный сказал:

      – Ну, в общем, короче, этого парня приглашают в гости. Ничего ему не будет. Поговорят – и пока.

      Я переглянулась с Маринкой. Маринка промолчала, а я предельно вежливо поинтересовалась:

      – Что значит «пока»? Никуда он не пойдет!

      Отступив на шаг, я дернула из сумки сотовый, приготовившись уже нажать цифры «ноль-два».

      Инициированный браток повел головой и шагнул за мной, протягивая лапы. Ромка загородил меня костылем, Маринка крикнула, не слишком громко, а так, для разгона, и тут нас всех отвлек рев двигателя.

      Зеленые «Жигули»,