Санта-Дориан и звёздное небо. 55 Гудвин

траха с ним это часто случалось, и чем жарче был секс, тем сильнее его подкашивало.

      – И я тебя люблю, – прошептал я, осторожно спрыгнув на пол. До комнаты Джона – она была ближе – мы едва доползли. О душе в таком состоянии не могло быть и речи, во всяком случае, для Джона. Ему нужно было “заспать” стресс, и я был бы чудовищем, если бы не дал ему такой возможности. Сгрузил его на кровать, раздел, разорвав очередную футболку. Поцеловал в дурацкую розу на плече и, прежде, чем отправиться в душ самому, посмотрел на сидевшего на подушке Мистера Длинноуха – главного моего собеседника в последние два месяца.

      – Вот и что с этим со всем делать? – поинтересовался я.

      “Не обижать Джона” – прозвучал в моей голове суровый голос зайца. И пусть такие разговоры сильно смахивали на признаки сумасшествия, не согласиться с Мистером Длинноухом я не мог – обижать Джона действительно нельзя.

      ***

      – Я всё понимаю и искренне сожалею о своём поступке, – Ди изо всех сил старался делать вид, будто ему и правда стыдно, за то, что заявился на место проведения операции. И кого-то эти потуги могли бы обмануть, но не меня и не Картера.

      Картер мог бы на него наорать и приказать прекращать балаган, но он сделал кое-что пострашнее:

      – Джон едва не лишился работы, – сказал он спокойно, даже доброжелательно – будто говорил с маленьким ребёнком, – и на этот раз – навсегда.

      Ди побледнел.

      – Мне правда жаль, – прохрипел он, и теперь это уже был не спектакль. – Не подумал.

      – Это уж точно… – процедил Картер, разом теряя напускную доброжелательность.

      – Что нужно сделать? – затараторил Ди. – Я могу дать показания, что Джон не при чём – сдаться полиции, штраф заплатить, что нужно?

      – О, штраф я с тебя сдеру, тут уж будь благонадёжен – никакая полиция столько не возьмёт, сколько я с тебя, – пообещал Картер. Я удивился – что это ещё за новости? С каких пор ФБР лично дерёт деньги с честных, пусть больных на всю голову граждан? – Но и взамен кое-что предложу, – продолжил Картер. – Раз уж тебе дома не сидится.

      Я начал понимать, куда он клонит, и в груди разлилось радостное тепло. Захотелось подпрыгнуть на месте с криком “Ю-ху-у!” или исполнить какой-нибудь дикий ритуальный танец на столе, но я сдержался – в конференц-зале нашего отдела сидели всё-таки, не в кабаке. А Картер продолжал говорить, озвучивая идею, которой я донимал его уже не одну неделю.

      – Чтобы вытащить ваши задницы из бюрократического ада, пришлось протащить тебя, Д’Эстре, по всем бумагам как нашего консультанта. Удостоверение, мол, ещё не до конца оформили. Так что теперь будешь работать с нами. Иногда! Не в поле! И это не моя идея. Благоверного своего благодари – уже который месяц мне этим мозги… клюёт.

      Дориан посмотрел на меня с таким восхищением и благодарностью, что я наконец полностью простил его дурацкую выходку. Сам виноват – надо было раньше Картера продавить, чтоб Ди с нами работал, а не сходил с ума от одиночества. Ди на секунду сжал мою руку