VIP. Артур Батразович Таболов

не разглядывал.

      – Вы видели его два раза.

      – Ну и что? Мало ли людей останавливается на обочине? Передохнуть, отлить. С какой стати мне к ним приглядываться?

      – Ещё вопрос. К вам кто-нибудь приезжал перед судом? Может быть, угрожали?

      – Угрожали? Чем? Чего мне бояться?

      – Предлагали деньги?

      – За кого вы меня принимаете? – возмутился подполковник. – Я русский офицер. То, что меня отправили в отставку, хотя я мог еще служить и служить, не отменяет для меня понятия офицерской чести. Русские офицеры не продаются. И вот что я вам, любезный, скажу. Я не знаю, на кого вы работаете и знать не хочу. Я сказал на суде то, что сказал. И не жалею об этом. Адвокат прав: дело заказное. Эта девочка не могла быть организатором убийства мужа. Вряд ли здесь политика, но бизнес точно. Кто-то очень хотел прибрать к рукам медиахолдинг. Про такие истории мы слышим каждый день. Во что превратилась Россия? Многомиллионные афёры, рейдерство. В Советском Союзе такого не было. Много чего было, но такого не было. На этот раз обломилось. И я этому рад. А теперь извините, мне нужно заняться хозяйством.

      Так Панкратов и уехал, ничего не узнав. Он был почти уверен, что ничего не даст и встреча с диспетчером подстанции скорой помощи, на суде тоже отказавшейся от своих показаний, данных на следствии, но всё же решил поехать. Хуже не будет. Не даст – значит, не даст. А вдруг даст? По опыту он знал, что нужная информация иногда всплывает совершенно неожиданно.

      Подстанция, обслуживавшая поселки по Ново-Рижскому шоссе, в их числе и Княжье озеро, занимала крыло в одном из старых корпусов городской больницы. К нему одна за другой подъезжали машины скорой помощи, хмурые врачи в синей униформе получали направления и уезжали на вызовы. На телефонах в диспетчерской дежурили две женщины в белых халатах, одна молодая, другая постарше, лет сорока. На её бейджике значилось: «Зоя Николаевна Смирнова». Она и была свидетельницей на суде. На звонки отвечала всегда одинаково, не то чтобы раздраженно, но тоном, не располагающим к разговорам:

      – Скорая, слушаю… Что с вами?.. Сколько вам лет?.. Диктуйте адрес… Записала. Вышлем бригаду, ждите. Пусть кто-нибудь повесит на калитку газету… Обыкновенную газету, чтобы водителю не искать… Когда ждать? Как только освободится машина…

      Дождавшись паузы в телефонных звонках, Панкратов наклонился к ней.

      – Зоя Николаевна, мне нужно с вами поговорить. Я не отниму у вас много времени.

      Она настороженно оглянулась.

      – Вообще-то посторонним здесь находиться нельзя.

      Но вид Панкратова её успокоил. Серый плащ, черный свитерок под горло, Немного сонное, но спокойное доброжелательное лицо. Приличный человек.

      – Ладно, пойдёмте. – Попросила напарницу: – Возьми мою линию, я недолго.

      На крыльце закурила, пожаловалась:

      – Сумасшедший дом. И так каждую смену, чаю некогда попить. И хоть бы платили нормально.

      – Платят мало? – посочувствовал