Перепутье. Владимир Павлович Песня

вот и плохо стало! – вяло отозвалась она и, улыбнувшись людям, которые её окружали, поднялась на ноги.

      – Спасибо вам всем, с меня поляна! – сказала она и направилась к сторожке, где её поджидал Митрич.

      – Что за беда, радость моя? – спросил он, с тревогой заглядывая ей в глаза.

      – Митрич, беда, да и только! – произнесла она и, присев на топчан, заплакала, но потом, собравшись, добавила. – Ладно, некогда нюни распускать, надо идти домой! Оленька наша пропала с мальчиком, была в милиции, обещали помочь! В общем, так, ты, как сменишься, прибегай ко мне, я на пару дней отпрошусь, не до работы, а если заартачится директор, уйду совсем на пенсию, хватит мёрзнуть вместе с пассажирами!

      Митрич не стал её удерживать, и она спокойной походкой отправилась домой. Мороз крепчал, испытывая людей на прочность.

      Оказавшись в квартире, женщина машинально приготовила себе ужин, состоящий из обычного, горячего чая и двух бутербродов. За весь день она один раз поела, да и то всухомятку, прямо в троллейбусе. Беготня и сплошные нервы довели её до душевного опустошения. Время уже подходило к семи часам вечера, попив чай, она прошла в зал и, легла на расстеленный диван, который она так и не успела собрать, убегая на работу. Уснула она сразу, а проснулась оттого, что кто-то усиленно звонил в дверь.

      Открыв глаза, она поняла, что наступило утро, так как за окном начинало рассветать. Подойдя к дверям, она открыла их и, впустив взволнованного Митрича, ушла на кухню готовить завтрак ему и себе.

      – Галюня, ты чего старика пугаешь? – спросил он, сняв в прихожей одежду и обувь.

      – Митрич, не прибедняйся, ты ещё многим молодым дашь фору, а то, старик! – усмехнувшись, отозвалась с кухни хозяйка и хотела добавить, но тут снова раздался звонок в дверь.

      Митрич открыл её и, увидев в проёме незнакомого парня, спросил, преградив ему дорогу. – Вы к кому, молодой человек?

      – Я к Галине Ивановне, отец, или я ошибся адресом? – произнёс он, улыбнувшись ему.

      – Стасик, проходи, дорогой! – оттащив Митрича от дверей, произнесла женщина и, проводив гостя в зал, усадила его в кресло.

      – Посиди немного, я сейчас приготовлю завтрак, заодно и позавтракаем, а то ведь не ел ещё! – сказала она и, вернувшись на кухню, где уже хозяйничал Митрич, зашипела на него. – Чудо ты моё, это же опер из нашего ОВД, он занимается нашей Оленькой, а ты его не пускаешь!

      – Дык, откуда мне было знать? – виновато, пожав плечами, тихо отозвался старик и, взяв со стола чайные приборы с сахаром и заваркой, отправился в зал.

      Через несколько минут пришла и Галина Ивановна, неся в руках батон, масло и нарезку из колбасы и сыра.

      – Угощайтесь, дорогие мои мужчины! – произнесла хозяйка и села на диван, свернув постель к спинке.

      – Спасибо, хозяюшка! – отозвался парень и, размешав сахар вместе с заваркой и кипятком в чашке чай, сказал. – Галина Ивановна! Я бы хотел знать подробно, во сколько, куда и как шла девушка с ребёнком, чтобы иметь представление, о чём вообще речь!