Дурной пример заразителен. Светлана Алешина

костюме.

      – Доброе утро. У вас пропуска есть? – поинтересовался он вежливо, с интересом осматривая меня. – Вы случайно не Ирина Лебедева? Очень на нее похожи…

      – Вы не ошиблись, – ответила я охраннику, протягивая ему журналистское удостоверение.

      За несколько лет работы на телевидении я уже привыкла к тому, что некоторые жители города Тарасова узнают меня. В таких случаях я не начинаю жеманничать и кокетничать, как делают другие звезды телеэкрана, а веду себя обычно. Звездной болезни у меня не было и нет.

      – Меня не предупреждали о вашем приезде. Вы к кому? – спросил охранник, возвращая мне документ, на который взглянул только мельком.

      – Нам бы надо к Хохловой, генеральному директору, – ответила я.

      Молодой человек оглянулся на стоянку, а затем опять повернулся к нам.

      – Нелли Максимовна у себя должна быть, – сообщил он. – Ее машина здесь.

      Охранник кивнул в сторону серебристой «Хонды», припаркованной у проходной хладокомбината. Костик многозначительно присвистнул. Машина была без сомнения очень дорогой.

      – Извините, а вы случайно не подскажете, где находится кабинет Хохловой? – поинтересовалась я у охранника, оторвав взгляд от машины.

      – В главном корпусе на втором этаже, – объяснил молодой человек.

      Через проходную мы прошли спокойно, влившись в толпу шедших на хладокомбинат работников. Никто даже не спросил у нас пропуска.

      На втором этаже, помимо кабинета Хохловой, располагался и профсоюзный комитет, и кабинеты заместителей Нелли Максимовны, и юридической отдел. Все двери были закрыты. Костик осторожно постучался в дверь, на которой красовалась табличка с надписью «Генеральный директор ЗАО «Хладокомбинат «Прохлада» Нелли Максимовна Хохлова», и открыл ее.

      В приемной, кроме секретаря, было еще несколько посетителей. С краю сидел полноватый мужичок с плешиной на голове, в строгом костюме. Он держал в руках солидную папку, набитую бумагами. За ним расположилась худенькая женщина пенсионного возраста, которая смотрела в пол, даже не поднимая взгляда.

      – Добрый день, Нелли Максимовна у себя? – поинтересовалась я.

      – Да, а что вы хотели? – спросила секретарша, женщина средних лет в очках в огромной оправе. – Вы по записи?

      – Нет, мы не записывались, – честно призналась я. – Но нам нужно поговорить с генеральным директором.

      – По какому вопросу? – спросила дотошная секретарша, поправив очки, съехавшие почти на кончик носа.

      Мы с Костиком переглянулись. Сказать, что по личному? Но это же не так. По деловому вопросу? Это тоже не пойдет.

      – Нам надо с ней поговорить, – повторилась я, не найдя никакого ответа на вопрос секретаря.

      – Подождите немного, – предложила она нам занять места на стульях, выстроенных в ряд.

      Мы с Костиком присели. В приемной царила гробовая тишина, и только еле слышно из кабинета директора доносился голос, наверное, самой Хохловой, которая с кем-то беседовала