Шайкаци. Денис Петрович Крючков

было ярко освещено и до дальней стены застроено производственными линиями. Высились мощные аппараты, в чьих недрах рождались прочнейшие материалы, индустриальными цветками распускались над сборочными столами манипуляторы, изгибались, исчезая в механизмах, ленты конвейеров, стояли станки, висели краны, извивались трубы. Цех гудел, стучал, шипел, многими голосами кричал о проводимых здесь работах. Промышленный шум – ничтожный отголосок былого грохота – укрывала доносившаяся с дальних концов музыка. Там Кир увидел многоэтажные лачуги, похожие на те, что привалились к стенам Порта.

      От двери в центральную аппаратную вела лестница. За высокими окнами Кир заметил троих человек угрюмого вида, между которых высилась алкогольная бутылка. Один из них равнодушно следил за вошедшими, остальные наблюдали за Цехом. Возле них стоял Нил, рассказывавший о чем-то невнимательным слушателям. Он переводил взгляд с одного собеседника на другого и заметил, что один из них смотрит на вход. Увидев «Первых людей», посол Цеха в Порту приветливо махнул им.

      – Подожди Нила, – сказал Саймо. – Узнай у него, может, появилось новое оружие, взял бы себе. И попроси прислать к тебе мастера насчет ножа. Мы можем задержаться, не жди – иди на тренировку.

      «Первые люди» пошли вглубь Цеха к своим техникам, а Кир, посмотрев наверх, увидел, что Нил делает ему знак подниматься.

      Нетрудно было догадаться, что это сидела мрачная троица. В первую очередь, по безразличным физиономиям; под этими минами, казалось, были заперты все чувства, глухие к чему-либо за пределами их круга. Один чем-то напоминал Колодина – тот же бритый череп, примерно тот же возраст, столь же измявший лицо. Но этот был суше, не такой крепкий. И в глазах его не было острой мысли – сплошная мутность, как будто болото, что-то опасно затаившее. Стиснутая челюсть кривила рот презрительно. Именно он наблюдал за вошедшими.

      Другой был ненамного младше, густые русые волосы, тщательно расчесанные с пробором. Лицо широкое, но не толстое, мощная челюсть, ярко-голубые глаза, могучий от природы торс – в молодости наверняка был завидным парнем. С тех пор он пожух, ослабел, лишился стати, наверняка смешивая годы с алкоголем и наркотиками, но в компенсацию, видимо, расправил чувство своего превосходства. Когда Кир вошел, он посмотрел как бы с вызовом – если человек, готовый раздавить таракана, посчитал бы того достойным вызова.

      Третий, примерно того же возраста, был тонким, заостренным, с длинным носом, кинжальным подбородком, худыми руками. Черные волосы сально покрывали узкий череп. Скривленные вперед зубы приоткрывали рот, делая его ощеренным. Взгляд широко расставленных темных глазок был игольчатым, готовым к злобе.

      Кир приветствовал Нила, поздоровался с остальными. Лысый не шевельнулся. Пялившийся кивнул, не изменив выражения. Тонкий коротко повернулся, не проявив большего интереса.

      – Господа, это Кир, я говорил о нем! – представил гостя Нил. – Кир, а это…

      – Не надо, – оставаясь в прежней позе, сказал лысый. Голос его прозвучал на удивление сильно, глубоко. –