Герцог. Путь в неизвестность. Рустам Панченко

в шоковое состояние. Я лежал, сжавшись в калачик, а из моих глаз бежали слезы. Начиналась серьезная истерика.

      – Кевин, мальчик мой, с тобой все в порядке? – Это ко мне обратился Учитель, по ходу осмотрел меня и прижал к себе. – Успокойся… Все уже нормально… Все уже закончилось… Все позади…

      Наверное, такими словами бывалый воин старался остановить мою истерику. Надо сказать, у него это получалось, и довольно неплохо. С трудом, но мне удалось взять себя в руки и немного успокоиться.

      К нам подбежал один из охранников и заговорил, запинаясь чуть ли не на каждом слове:

      – Там!.. Герцог!.. Он!.. Ранен!..

      Истерика и слезы были тут же забыты. Я выскочил из моей коляски, и мы вместе с Учителем побежали к телу его сиятельства, распростертому на земле. В боку у него торчало оперенье стрелы. Одежда была запачкана в крови, и рядом виднелась небольшая лужица. Он был жив, но дышал с трудом, я не врач и не знаю почему, может, от удара о землю, ведь с коня падать высоковато, а может, от стрелы, которая выбила его из этого седла. Но главное, как мне казалось тогда, он еще был жив.

      – Идиот! И сколько тебя нужно учить, что нельзя быть таким доверчивым! И кольчугу нужно надевать постоянно, – почти рычал наш наставник. В этот момент он походил на сержанта, который не уберег новобранца и был готов прибить его еще разок в целях профилактики.

      Учитель был явно недоволен подобным раскладом дел.

      – Так. Вы двое, – он обратился к стражникам, – быстро в село за телегой.

      Как бы извиняясь передо мной, старый воин сказал, что мы не сможем нормально довезти раненого в замок. Его нужно положить, а в коляске можно только сидеть.

      – Что только что произошло, Учитель? – задал вопрос, который интересовал меня больше всего.

      – А это боком доброта вылезает.

      – Как это? – Вроде ничего сильно доброго сегодня не делали.

      – Ты думал, что купец добровольно расстался с такой суммой и теперь от радости не знает, как отблагодарить своего благодетеля? Ну, так это его благодарность, думаю. Нельзя оставлять такую мразь у себя за спиной!

      Дальнейшие слова прозвучали почти тихо, но я их услышал.

      – Не понимаю, как он мог так измениться? Как из воина можно стать такой тряпкой? Не понимаю, – возмущался про себя Учитель, перевязывая раны аристократа.

      Минут через двадцать вернулись солдаты, посланные за телегой. На телеге сидел невзрачного вида мужчина, одетый в простую одежду. Но когда он посмотрел в мою сторону, у меня сложилось впечатление, что передо мной сидит переодетый в деревенского жителя аристократ. Притом аристократ далеко не в первом поколении. Хотя вряд ли. Наверное, показалось.

      Соскочив с телеги, мужчина бросился к раненому.

      – Артуа! Как ты? – Голос незнакомца казался очень взволнованным.

      Почему он так фамильярно обращался к герцогу? Ведь это неправильно. Мысль промелькнула в голове и исчезла.

      – Он ранен. Ранен тяжело, но еще жив, – ответил наставник.

      – Что