Колония. Артём Крутов

пели все громче.

      Барни часто бросал взгляд на график шума за бортом ровера, каждый раз видя все большую амплитуду колебаний. Солнце склонялось все ближе к линии горизонта, и чем ниже оно садилось, тем сильнее его лучи преломлялись в слоях атмосферы, придавая окружающему пейзажу красноватый оттенок.

      Часы показывали 20:32 – значит, до заката солнца и наступления темноты оставалось около полутора часов. Ровер совсем недавно проехал развилку, но сменил первоначальный маршрут – теперь команда направлялась к старой военной базе, не сохранившей даже своего названия.

      Гордон встал со своего места, немного наклонил голову, чтобы не упереться ей в крышу, и размял затекшие конечности – насколько это позволял салон ровера. Затем левой рукой оперся на свое кресло, а правую поднес к подбородку, – верный признак серьезных раздумий. Глаза его бегали по мониторам и выхватывали всю необходимую информацию: текущее местоположение и маршрут ровера, текущее время и время до прибытия, скорость передвижения и график шума за бортом.

      – Барни, подскажи, пожалуйста, точное время захода солнца, – произнес Гордон нарочно громко, чтобы остальные тоже услышали.

      – Момент… двадцать один час пятьдесят семь минут.

      – Давайте попробуем резюмировать, что мы имеем, – продолжил Гордон, – сейчас двадцать часов тридцать четыре минуты. До захода солнца чуть менее полутора часов, а именно: час и двадцать три минуты. До прибытия на военную базу осталось… сто двадцать километров, а это полтора часа ровно. В общем, в абсолютной темноте нам грозит провести минимум семь минут – это если не случится никаких задержек.

      Он выдержал секундную паузу, и, обведя экипаж ровера взглядом, продолжил:

      – Но есть один очень важный момент…

      – Несмотря на то, что в абсолютной темноте нам предстоит провести всего семь минут, – догадался Айзек, – реальная опасность начнет нам грозить еще до захода солнца. Помните слова Райтнова? Он сказал, что этим тварям не нужна полная темнота, достаточно лишь отсутствия прямых солнечных лучей.

      – Именно. Солнце быстро садится, а лес довольно плотный. Спустя полчаса мы уже будем ехать исключительно в тени деревьев.

      Факт был не из приятных, но тем не менее оставался фактом. Эмилия бросила взгляд в иллюминатор, на проплывающие мимо пейзажи, а затем высказала свое предположение:

      – И, тем не менее, не думаю, что они начнут выходить на охоту до заката солнца.

      Гордон вопросительно посмотрел на нее и поднял одну бровь вверх, тем самым предлагая развивать мысль дальше.

      – Многих ли вы помните ночных хищников, которые выходят на охоту уже при сумерках?

      Гордон слегка прищурил глаза, но бровь не опустил. Он начал понимать, к чему клонит Эмилия, но та продолжила:

      – Наши глаза хорошо видят при свете, а их – в темноте. Однако, есть и общая черта – и мы, и они хуже видим при сумерках. Очертания становятся более расплывчатыми, и контраст теряется. Обычно хищники дожидаются абсолютной темноты, чтобы полностью доминировать.

      – Однако, – заметил Гордон, –