Хмарь. Петр Борисович Гришин

он запил анальгин изрядной дозой водки. Но дело даже не в этом , а в том, что выйдя от врача, Колюня тут же попытался перекурить все это дело, но не тут то было, папироса предательски вываливалась из подвергшихся действию ледокаина и потерявших всякую чувствительность губ. Вода так же выливалась из рта, когда он неловко попытался попить из крана в туалете. А самое противное, было то, что изредка на подбородок стекала тонкой струйкой слюна. На это, к стыду Колюни, обратило внимание несколько теток в электричке, из-за этого пришлось уйти в тамбур, а то еще чего доброго за психа буйного примут!

      Отпустив спасительную опору в виде калитки, Колюня пошатываясь двинулся к дому. Жалко водка закончилась, остограмиться сейчас было бы самое то! Враз отлегло бы от сердца и дрожь унялась, но выпивки не было. Оставалась уповать на то, что валидол под язык и горизонтальное положение на кровати помогут ему прийти в себя. Колюня, остановившись в тени росшей за домом яблони, оглядел огород. Столкнуться с женой ему сейчас определенно не хотелось. К его великому разочарованию на огороде ее было не видать. Либо в доме, что плохо, либо пошла по соседкам языком молоть.

      Обойдя дом, осторожно толкнул рукой дверь. Заперто! Значит пошла в поселок. Сунув руку под лестницу, нащупал ключ. Медленно распрямился, дабы не закружилась голова. Отперев замок, зашел внутрь дома, измученное жарой тело тут же обволокло приятной прохладой царившей внутри. Эх, жалко, ох жалко, что выпивки то нет.

      Скрипнув половицами, Колюня прошел в гостиную, открыл дверцу такого же древнего как и он сам буфета и выудил оттуда коробку с лекарствами. Порывшись, достал баночку с валидолом. Несмотря на царившую в доме прохладу, пот так и катил с него градом, словно он до сих пор стоял под палящими лучами солнца, а вот слюноотделение к его радости наоборот убавилось. Но не дав насладится этим радостным событием к нему пришла другая напасть- дрожь в руках. Резко усиливаясь с каждой секундой, она стала причиной того, что он, подцепив ногтем крышечку на металлическом цилиндрике Валидола, неуклюже дернул открывшейся баночкой, и все таблетки веером разлетелись по гостиной.

      Выругавшись, Колюня осторожно нагнулся. Держась одной рукой за стол, второй нащупал ближайшую к нему таблетку и подув на нее, сунул под язык. Вот и ладненько. Теперь нужно было прилечь.

      Пошатываясь, он прошел в свою комнату, и не став скидывать грязные ботинки, улегся на не заправленный топчан.

      Валидол практически рассосался, а тяжесть и жар в груди не пропадали. Тремор в руках с каждой минутой усиливался. Во рту снова пересохло, слюни больше не текли, но, проведя языком по губам, Колюня ощутил, что они больше походят на наждачную бумагу. Нужно было срочно попить! Попытался подняться, но тут же ощутил жуткое головокружение и острою тошноту. С трудом сдержав рвотные порывы, Колюня снова улегся. Теперь он жалел, что жены не было дома, та хоть и была несносной каргой и истеричной, но была помешана на врачах и поликлиниках. Она бы в раз дала ему нужные таблетки из той коробки