Одержимые оборотнем. Илана Ветрова

еще не хватало, чтобы он, не спросив разрешения, снимал ее и ее дом.

      – Ись, ись, ись, – принялась лопотать она и, вытянув руки, будто собирается схватить фотоаппарат, со всех ног бросилась к чужаку.

      Испугавшись за дорогую аппаратуру, Раджит поспешил ее упаковать и, вскочив на байк, рванул обратно в город, по дороге проклиная старательную идиотку за то, что решила именно сейчас подметать двор.

      А Майра, оперевшись на метлу, провожала его взглядом и ехидно усмехалась.

      Проезжая мимо развилки, Раджит не удержался и свернул к любимому водопаду. Сбросив одежду на выступающем над озером камне, он прыгнул в обжигающе холодную воду. Не выныривая, проплыл под падающие потоки и, принимая естественный душ, задумался: «А, действительно ли странная служанка была слабоумной?» Он вспоминал ее слишком ясные, слишком хитрые глаза и все больше уверялся в том, что его просто выставили, причем довольно неординарным способом. И теперь уже не на шутку злился на незнакомку, умудрившуюся обвести его вокруг пальца. Первым порывом было вернуться, ворваться в дом и потребовать объяснений. Но, подумав, журналист решил, что, коли ему указали на дверь, то нагло вломившись в чужой дом, он не получит хорошего интервью. И успокоил себя тем, что завтра пойдет прямо в полицию и, уже на рабочем месте, постарается узнать ответы на все интересующие вопросы.

      Немного успокоившись, Раджит выбрался на каменистый берег, до красноты растер широкую спину жестким полотенцем, прошелся по рукам, кубикам пресса и, взъерошив черные волосы, стал натягивать на мокрые ноги широкие штаны. Отряхнув мелкие камешки, он напялил ботинки с толстой протекторной подошвой и, засунув полотенце обратно в рюкзак, поехал домой.

      ***

      Выпроводив незваного гостя, Майра подмела двор, сбрызнула его водой и вернулась в дом. Там Ранбир и Сахель успели придать гостиной с кухней более-менее обитаемый вид и поднялись в жилые комнаты, а Майра принялась наводить чистоту.

      – Ох! Остальное потом домою, – устало убирая с лица растрепавшиеся волосы, она смотрела на результаты своих трудов – гостиная и кухня сверкали чистотой, чугунная каминная решетка и камни облицовки были отмыты от копоти, экран из жаростойкого стекла искрился под светом тяжелой бронзовой люстры. Комнаты Сахеля и Ранбира она вычистила еще раньше. – А завтра еще и знакомство с сокурсниками, – тяжело вздохнула она и поднялась к себе.

      Закрывшись в ванной, Самайра встала под упругие струи душа, благодаря Богов за то, что водопровод не разрушился или это брат восстановил его, не важно. Главное – он есть. Смывая с себя хлопья ароматной пены, Самайра задержала пальцы на более гладком и светлом, чем остальная кожа, шраме от ожога – неисчезающем свидетельстве того, о чем не позволял забыть брат.

      Когда начался пожар и родители остались охранять тайный ход, по которому велели преданному слуге вывести детей, еще нестарый Сахель, взяв маленького Ранбира одной рукой за ладошку, на другой лежала крошка-Майра, стал пробираться к туннелю; вот тогда, горящая