Одержимые оборотнем. Илана Ветрова

зубы в жестоком оскале, а в зеленовато-карих глазах сверкала злость. – Ты не чувствовал, что чувствовала я. Ты не чувствовал этот запах блохастой кошки! Я еле сдержалась, чтобы не придушить ее. Уверена, что она одна из них, и чем быстрее мы расправимся с ними, тем будет лучше для всех.

      – Предоставь это решать отцу, – Маниш взял из рук слуги чашку чая и с удовольствием принюхался к аромату имбиря и гвоздики. – Если она действительно та, кем ты ее считаешь, тем более не стоит обострять отношения и настраивать против себя.

      – Я не могу находиться рядом с ней, – прищурившись, процедила сквозь зубки Абхи.

      – Так не находись, обходи стороной, – Маниш пожал плечами и отхлебнул обжигающий напиток. – Дружеским отношением можно достичь намного большего, чем неприкрытой агрессией. Заступившись сегодня, я получил возможность проводить ее до дома.

      – Ты знаешь где она живет? – Абхи резко обернулась, а в глазах сверкнул неподдельный интерес.

      – Нет еще, – ответил брат, и она разочарованно отвернулась, – но направление перспективное. Возможно, в следующий раз узнаю больше. В любом случае, доверься отцу – он знает, что делать.

      – Тебе никогда меня не понять, – фыркнула Абхи. – Пойду, отнесу обед Викарму, – высокомерно заявила она и направилась на кухню.

      – Куда мне, – мрачно усмехнулся Маниш и посмотрел вслед сестре. – К Викраму, ну-ну.

      ***

      Неслышно ступая тяжелыми лапами и легко перепрыгивая с уступа на уступ, пантера спускалась к реке. Майра старалась удержать шаткий баланс между двумя сторонами своей личности и не дать одной из них взять верх – это был дар и проклятие их рода – если позволить зверю полностью завладеть сознанием, то можно уже не вернуться к человеческому облику и навсегда с ним распрощаться; если же слишком увлечься человеком… то Майра окажется совершенно голой на склоне холма. От промелькнувшей картинки пантера сморщила нос. Майра старалась воспринимать окружающий мир чувствами животного, но анализировать чувства разумом человека. Этому учил Ранбир, когда они бегали по горам Кералы, а заметив пробуждение зверя, надел на шею амулет и велел никогда не снимать. Конечно, Майра нарушала запрет, и, конечно, ей попадало от брата, когда он об этом узнавал.

      Спустившись к основанию холма, кошка, остановилась на сухих валунах и принялась пить. Вода оказалась непривычной на вкус. К свежему запаху рыбы примешивался вкус травы, земли, растворенной в воде мраморной крошки, неприятно щекотал язык привкус меди и свинца. Только Майра хотела дальше продолжить путешествие, как вода принесла запах оленя. Не подозревая о близости хищника, он пришел на водопой или переходил речку вброд. Несмотря на недавний обед, Майра почувствовала жуткий голод, а мышцы моментально напружинились, приготовившись к нападению, но раньше, чем кошка сделала первый прыжок, человек перехватил контроль и остановился – охотиться и есть дичь – это табу, неустанно вдабливаемое братом в голову Майры. В азарте охоты легко забыться и нарушить баланс, а она еще не так хорошо, как Ранбир,