Правдивая история о выдуманной личности. Изместьева Мария

прямо с кровати выпрыгнул в окно и помчался к монсеньору, графу Вэйланду фон Ребéль. Точнее, бывшему графу. Его семья лишилась титула и земель из-за мятежа, устроенного семьей Ребелей против короля Генриха I, когда Вэйд был еще совсем маленьким.

      – Bastardo³, как же долго ты спал! Ты заставил меня ждать! – довольно и почти величественно произнес Вэйд. Он подал мне руку для поцелуя. Я опустился на одно колено и поцеловал его перстень с прекрасным голубым камнем. На камне была высечена летучая мышь, которая расправила крылья и скалила свои маленькие клыки. Герб графов Ребелей.

      – Куда отправимся, монсеньор? – снова выпрямившись, осведомился я.

      – В город, на торговую площадь. Там у меня есть одно важное дело.

      – Осмелюсь спросить, какое?

      – Важное, – отрезал Вэйланд, а затем развернулся на каблуках и двинулся прочь от моего маленького с немного покосившейся крышей дома. А в окно за нами наблюдали два ярких изумруда… Я последовал за своим господином.

      – Неужели твоя младшая сестренка тебе не доверяет? – вдруг спросил Вэйд, когда мы отошли от нашего дома.

      – Почему вы так решили?

      – Проклятие, зачем же Арли так долго и пристально на тебя смотрит, если она тебе доверяет?

      Я улыбнулся.

      – Она слишком хорошо меня знает, и она единственная, кто всегда может определить, когда я лгу.

      – Ты врешь, – заметил Вэйланд.

      Я улыбнулся и поправил:

      – Разумеется, и вы тоже всегда можете распознать мою ложь.

      Вэйланд ничего не ответил, только закинул руки за голову и продолжил идти по направлению к городу.

      Спустя некоторое время мы уже подходили к воротам Амьена. Ах, Амьен… Маленький пограничный городок, который… так дорог мне. Город состоит всего из трех улиц, церкви, десятка домов, торговой площади и, само собой, форта. Каменные стены построили еще в прошлом веке, хотя на нас еще никто не нападал. В центре торговой площади находился большой колодец, к которому мы и подошли. Отовсюду доносились крики прохожих, скрип колес телег, груженных камнем, сыром, пшеницей и мешками с мукой, но все это меркло рядом с громкой руганью торговцев. Какая-то бабка трясла перед носом прохожего ощипанным, но уж больно тощим цыпленком, а под лавкой я приметил воришку примерно моего возраста, быстро спрятавшего под лохмотьями сыр с прилавка. Бедный, может, ему стоит дать кусочек…

      – Пошел прочь, мелкий оборванец! – крикнул кто-то совсем рядом. Я обернулся и…

      – Монсеньор, осторожней! – я дернул господина назад и тот не устояв, упал в грязную лужу.

      Всадник поднял коня на дыбы, чтобы остановится, а затем, обернувшись, крикнул:

      – Щенок, что ты под копыта лезешь? Жить надоело?

      – Это ты смотри куда коня направляешь, bastardo! – монсеньор был необычайно зол. Он бросил на меня испепеляющий взгляд, но ничего не сказал и самостоятельно поднялся.

      – Что-о? – вскипел всадник и замахнулся, чтобы хлестнуть Вэйда кнутом!

      Монсеньор, осторожнее!

      Удар!

      Хлыст прошел