Новости наших дней (сборник). Владимир Дэс

руку и тут же, упав всем телом, ударил его остро заточенным шилом под самое сердце.

      Тут же из щелей забора загремели пистолетные выстрелы. Собаки бешено закрутились по траве, кусая себя за те места, куда попадали пули.

      Рассчитал я все верно – на нем все же был бронежилет. Поэтому я и выбрал шило.

      Похоже, я его все же прилично задел даже через бронежилет. Он опрокинулся на спину, так и не сообразив, что произошло, выхватил; пистолет и стал палить в забор, откуда мой напарник шмалял по собакам. Успел он выстрелить раза три или четыре, потом я всадил ему в голову пулю.

      Стрельба. Вой собак. Кровь.

      Жена в одной сорочке выскочила из двери. Пинком в живот я загнал ее в дом. Она упала на пол, а я приставил еще дымящийся пистолет ей к виску, и сказал:

      – Я не буду тебя убивать. И детей не трону, если будешь вести себя правильно. Мне нужны только чемоданы, которые он привез вчера вечером. Где они?

      Услышав выстрелы во дворе, я сразу поняла: вот оно, пришло, вот от чего вчера весь вечер ныло сердце. Я в одной сорочке побежала к распахнутой настежь двери, но не успела ничего разглядеть на дворе – кто – то сильно ударил меня в живот и я упала на пол в прихожей, больно ударившись лицом о стул. Потом какой – то мужчина спросил о чемоданах, и я ответила, что они наверху.

      Он побежал наверх. Вначале, в горячке, я не разобрала, кто это, но когда он спускался с чемоданами, я его узнала, и он это понял.

      Тут из спальни прибежали дети и, плача, прижались ко мне, напуганные шумом и кровью на моем лице.

      А тот задержался на минуту у двери и сказал:

      – Смотри, сука, если только пикнешь хоть слово любому, детей порежу на куски.

      И уехал.

      Когда приехала милиция, я сказала, что ничего не видела. Услышала выстрелы, выбежала на улицу и увидела мертвого мужа и застреленных собак, а уже потом за забором нашла еще одного мертвого с двумя пистолетами в руках.

      Когда милиция перестала дергать, приехали друзья мужа с какими-то серьезными людьми, и тоже все выспрашивали – что видела, да что слышала. Им я ответила то же, что и милиции, и что никаких чемоданов ни вечером, ни утром не видела.

      Вначале за мной, вроде, кто-то следил, но потом всё успокоилось. Я продала дом, машину, все свое золото, мебель. Купила скромную двухкомнатную квартиру на другом конце города.

      Остальные деньги – а осталось их у меня много – я отдала одному знакомому с просьбой отомстить за мужа, но сделать это так, чтобы я видела, как это произойдет.

      После ловко так сработанного дела с общаком все идет нормально.

      Баба молчит. Видимо, поняла, что живые дети дороже памяти мертвого мужа. И потому все пока тихо.

      Но пора сваливать за бугор. Рано или поздно не менты, так воры вычислят меня, это уж точно. Деньги большие.

      Сейчас вот приехал на встречу с одним дядей, который, по слухам, имеет большие связи в американском посольстве. Сижу в машине, его жду. Должен подойти, но, видимо, задерживается. Причалился у сквера. Людей полно, но это и понятно – обед.

      Какой-то