Разбойник. Керриган Берн

этот человек прочел его чертовы мысли. По глупости Мактавиш решил, что его привычки слишком мало значат в списке важных дел Блэквелла, чтобы тот обратил на них внимание. Когда вы шантажируете герцогов и подкупаете судей, как можно помнить о склонностях одного из сотен работающих на вас полисменов? Но не успел Мактавиш остановить себя, как его охватили угрызения совести.

      – Вы ведь не сделаете ей ничего плохого, а? – окликнул он Блэквелла. – Я имею в виду миссис Маккензи.

      Тот медленно обернулся, открыв взору Мактавиша свой неестественно голубой глаз.

      – Вы же знаете, что лучше не задавать мне вопросов, инспектор.

      Сглотнув, Мактавиш стянул с головы котелок и стал мять в руках его поля.

      – Простите меня… Просто… Ну, она… действительно нежная и добросердечная птичка. Я бы не смог жить с осознанием того, что был как-то причастен… к чему-то… неприятному для нее.

      Казалось, что воздух вокруг Блэквелла потемнел, словно тени собрались вокруг, чтобы укрыть его.

      – Если угрызения совести слишком беспокоят вас, Мактавиш, то для жизни есть альтернатива… – Черное Сердце сделал угрожающий шаг по направлению к нему, и Мактавиш отскочил назад.

      – Нет! Нет, сэр! Я не встану у вас на пути! У меня и в мыслях не было проявлять к вам неуважение.

      – Очень хорошо.

      – Я… я не усомнился в вас. Просто… не у всех такое черное сердце, как у вас.

      Блэквелл сделал еще один шаг, и Мактавиш зажмурился, уверенный, что пришел его конец. Но Блэквелл не убил его, и инспектор услышал лишь спокойный и холодный шепот, который коснулся его, как дыхание проклятия:

      – А вот тут вы ошибаетесь, инспектор. Каждый человек может иметь такое сердце, как у меня. Ему просто нужно дать подходящий… стимул.

      Трясясь, Мактавиш снова нахлобучил котелок на голову.

      – Д-да, сэр. Но я бы не хотел получить такой стимул, если у вас есть такая цель.

      Жестокое, хищное удовольствие полыхнуло в глазах Блэквелла, и в этот момент Мактавиш возненавидел мерзавца за то, что тот таким образом его разоблачил.

      – Подойдите ближе, Мактавиш, и я открою вам один секрет. Кое-что обо мне, что знает только несколько человек.

      Не было на свете ни единого живого человека, который хотел бы быть посвященным в тайны Дориана Блэквелла. Потому что за такие тайны убивают.

      Инспектор шагнул в сторону темного великана.

      – Д-да?

      – Никому не нужен такой стимул, инспектор. Даже мне.

      Быстро моргая, Мактавиш кивнул, глядя вслед Дориану Блэквеллу, растворившемуся в тумане и тенях лондонского вечера.

      Инспектор был уверен, что сбежал не только от смерти, но и от самого дьявола.

      Глава 4

      Фара любила вечерний Лондон. Она смешивалась с представителями высшего света в Ковент-Гардене, посещала лекции, концерты и вечеринки вместе с временной компанией писателей, которые приезжали в Англию на такой срок, чтобы успеть впасть в уныние, и возвращались в Париж, чтобы об этом написать. Сегодня она надела новое, роскошное