VLADI. Владимир Скулачев. Лилия Задорнова

его была удовлетворена, и всю семью-Арона Марковича, Розалию Захаровну, дочь их Надежду с внуком Владиком – прикрепили к коллективу Московского завода «Фрезер», который подлежал эвакуации куда-то на юго-восток.

      Надежда тщетно пыталась узнать, по какому адресу Петр мог писать им с фронта, но из-за страшной неразберихи в первые месяцы войны она не смогла получить никакой информации. В московскую квартиру от Петра пришло одно коротенькое письмецо. Дачный поселок старых политкаторжан как-то вдруг совершенно опустел, а те немногие семьи, что остались в нем, занялись рытьем узких и глубоких траншей, называвшихся «щелями», для защиты людей от бомбардировок, которые происходили не только в Москве, но случались и в ближайшем Подмосковье.

      Однажды на улице Владик нашел черный осколок, который долго хранил в секрете. Он узнал, что скоро их семья уедет на поезде далеко-далеко, и поскольку он никогда еще на поездах дальнего следования не путешествовал, ждал этого события с интересом и нетерпением. Чтобы скоротать время, он на тропинках дачного участка из длинных еловых шишек делал многочисленные эшелоны, представляя себя пассажиром одного из них.

      Сентябрь сорок первого выдался сухим и прозрачным. В ожидании эвакуации Владик с дедом Ароном часто гуляли по поселку. Однажды дед поразил внука тем, что, увидев скамейку через открытую на чужой участок калитку, зашел с внуком на совершенно чужую и казавшуюся необитаемой территорию, чтобы посидеть там на скамейке. С полчаса они сидели и, отдохнув, продолжили свое путешествие. У Владика осталось ощущение какого-то огромного смещения правил совместной жизни дачников, которые раньше никогда не позволили бы себе такой вольности.

      2

      Путешествие в эвакуацию началось только в конце ноября 1941-го. Для этого пришлось уехать из дачного поселка и переночевать в одном из цехов завода «Фрезер», чтобы рано утром вместе с рабочими завода погрузиться в эшелон, уходящий на юго-восток. В цеху спали все рядом на чемоданах с пожитками. Бабушка ночью громко храпела.

      – Бабушка, а на кого ты всю ночь рычала? – спросил ее утром удивленный Владик. До этого он всегда спал в отдельной комнате и никогда не слышал человеческого храпа.

      Эшелонов, на которых отправляли в эвакуацию, было два. Один следовал в Северный Казахстан, в Кустанай, другой – в Южный Казахстан, в город Джамбул. Им повезло: они оказались во втором эшелоне. Дело в том, что Кустанай был расположен в середине практически необитаемой пустыни со страшной жарой летом и тридцатиградусным морозом зимой, а также чудовищными пыльными бурями. А вот город Джамбул, если бы не война, мог бы стать отличным курортом в Тянь-Шаньских горах: чудесная флора, начинающиеся тут же в горах ледники, живописные долины, чистейшие реки, спускавшиеся куда-то далеко вниз, между грандиозными, фантастической формы, пиками гор.

      Городу негде было принять все прибывавшие из Центральной России полчища беженцев, и первые дни они провели в местной мечети, уже привычным образом располагаясь