Спасти Цоя. Александр Долгов

перемывали косточки туалетному работнику: опять с утра его не оказалось на месте, что, по-видимому, «добрая» традиция для привратника или даже хороший тон – с утра пораньше бортануть некоего путешественника во времени. А если вдруг кому-то срочно приспичит перепрыгнуть время? Любопытно, что на его конторке мы обнаружили табличку с тарабарской надписью – что-то новенькое! Шульц тут же перевел мне стандартную фразу: «Технический перерыв 10 минут». А когда начался перерыв, когда закончится – покрыто мраком. Короче, хронопортируйся, как знаешь! Если сможешь… Так и представляю себе ехидную улыбочку «конторщика»!

      Мне вдруг стало интересно узнать, а как выглядел наш незабвенный «лесной брат» в далеком 72-м году. Спросил у Шульца, но он честно признался, что был «на таких рогах!» и абсолютно ничего не помнит из его внешнего облика, вот только бросились в глаза орденские колодки на пиджаке – аж в три ряда!

      – А может, у тебя просто в глазах троилось? – со смешком съязвил я.

      – Хрен его знает! Может, и троилось, но, кроме колодок, хоть убей, ничего не помню.

      В это самое время рядом с нами, дико скрежеща по рельсам стальными колесами, остановился локомотив, притащивший в Ригу состав зеленого цвета. В то время, кстати, все пассажирские поезда по всему Союзу были сплошь такого окраса – как подстриженный травяной газон. Из грязно-зеленых вагонов на платформу стали выскакивать пассажиры с багажом – по большой части сонные, с припухшими веками и помятыми физиономиями. Я решил воспользоваться отработанным приемом: достал из рюкзака пластинку, на которую мог бы клюнуть Пиночет. Я же отлично помнил, что в те годы более всего его интересовал американский психоделический рок, а у меня как раз была припасена Vanilla Fudge – та самая меченая пластинка с оторванным уголком. Одним словом, наживка для меломана.

      А вот и сам помолодевший Пиночет со своим приятелем! Пока они неторопливо приближались, успел хорошо его рассмотреть. Выглядел как обычно: худосочная фигура затянута в джинсу, на ногах – кроссовки. На случай дождя (предусмотрительный!) поверх джинсовой куртки накинул голубую ветровку без капюшона с броскими рукавами белого цвета, на груди, там, где сердце, – нашивка в виде белой буквы «C» – «капитан», значит. За спиной – рюкзак из прорезиненной ткани цвета «хаки», как я понял – самопальный, сшитый им самим (как потом похвастает – из довоенного плаща деда, ремни к рюкзаку сварганил из холщовых ремней для переноса багажа). Ничего себе рюкзачок получился, как фирменный. Идет Пиночет, такой довольный, улыбается во весь рот от уха до уха – практически все зубы пока что на месте!

      К сожалению, мой проверенный номер не удался – Пиночет прошел мимо, занятый разговором с приятелем, как водится, на музыкальную тему. Мне осталось только одно – окликнуть его, что я незамедлительно и сделал. Признаться, Игорь порядком удивился. Встал посреди перрона, ошарашенно глядя на меня. Мне пришлось взять его за рукав и оттащить в сторону, так как пассажиры стали натыкаться на него, раздраженно чертыхаясь.